Мудрость сердца - [5]

Умирая, зерно вновь испытывает чудо жизни, но в такой форме, какая непостижима для отдельного живого существа. Ужас смерти более чем вознаграждается неизведанными радостями рождения. Именно в этом, по-моему, различие между учениями о Глазе и Сердце. Ибо, как всем известно, расширяя область знания, мы лишь яснее видим горизонт нашего неведения. «Жизнь — не в форме, но — в огне», — говорит Хоу. Две тысячи лет, несмотря на явленную нам истинную мудрость учения Христа, мы норовили жить по шаблону, старались оторвать мудрость от знания, вместо того, чтобы почитать ее, старались победить Природу, вместо того, чтобы принять ее законы и жить, повинуясь им. Так что вовсе не удивительно, что психотерапевт, в чьи руки ныне отдает себя, как овцу на заклание, больной и труждающийся, находит необходимым восстанавливать в правах метафизический взгляд на жизнь. (Метафизики не существовало со времен Фомы Аквинского.) Лечение — дело пациента, а не психоаналитика. Мы связаны невидимыми нитями, и сила обнаруживается или отмечается в слабейшем из нас. «Поэзию должны творить все», — сказал Лотреамон, и то же самое должно быть в отношении к реальному прогрессу. Мы должны умнеть вместе, иначе все тщета и иллюзия. Если мы оказываемся перед дилеммой, лучше остановиться и пристально вглядеться в нее, нежели пытаться поспешно и геройски преодолеть ее. «Истинная жизнь дается не просто, — замечает Хоу, — это приключение, рост, неуверенность, риск и опасность. Но в сегодняшней жизни мало возможностей испытать приключение, кроме как на войне». Это значит, что день за днем уходя от реальных проблем, мы порождаем ересь, где с одной стороны — иллюзорная жизнь с комфортом безопасности и отсутствием боли, а с другой — болезнь, катастрофа, война и так далее. Мы сейчас проходим сквозь Ад, и было бы прекрасно, если б это был настоящий ад и мы действительно прошли через него. Мы, вероятно, не сможем надеяться, пока не станем окончательными невротиками, избежать последствий нашего глупого поведения в прошлом. Те, кто пытается возложить ответственность за опасности, которые нам угрожают, на плечи «диктаторов», могли бы с тем же успехом заглянуть в себя и спросить, когда они действительно «свободны», когда лояльны существующей власти, или когда всего-навсего преданы какой-нибудь другой форме власти, возможно, еще не распознанной. «Преданность любой из систем, психологическая или какая-нибудь иная, — говорит Хоу, — предполагает паническое бегство от жизни». Те, кто проповедуют революцию, тоже защитники статус-кво — своего собственного статус-кво. Всякое решение относительно болезней мира должно охватывать все человечество. Мы обязаны отказаться от своих излюбленных теорий, подпорок и поддержек, ничего не говорить о том, что нас защитит и чем мы владеем. Мы должны стать более инклюзивными, то есть открытыми, отказавшись от эксклюзивности, то есть закрытое™. Что нельзя познать и усвоить посредством опыта, накапливается в форме вины и создает сущий Ад, буквальное значение которого — место, где должно сгореть несгоревшее! Учение о реинкарнации включает в себя эту жизненную истину; мы на Западе насмехаемся над этой идеей, но, тем не менее, мы — жертвы единого закона. В самом деле, если кто-нибудь захотел бы попытаться изобразить это место-состояние, что могло бы послужить более точной его иллюстрацией, чем картина мира, который сегодня "у нас на руках? " Реализм Запада, не отвергнут ли он реальностью? Само это слово превратилось в свою противоположность, и подобное случилось со столь многими нашими словами. Мы пытаемся жить только при свете, а в результате нас объяла тьма. Мы постоянно сражаемся за справедливость и добро, но повсюду видим зло и несправедливость. По верному замечанию Хоу, «если мы непременно желаем достичь идеалов и радоваться достигнутому, то это вовсе не идеалы, а фантазии». Нам необходимо раскрыться, расслабиться, дать себе волю, повиноваться глубинным законам своего существа, чтобы подойти к подлинной дисциплине.

Дисциплину Хоу определяет как «искусство приятия негативного». Оно основано на понимании дуалистичности жизни, на отделении относительного от абсолютного. Дисциплина высвобождает поток энергии; она дает абсолютную свободу внутри относительных ограничений. Человек развивается вопреки обстоятельствам, а не благодаря им. Эта жизненная мудрость, известная на Востоке, дошла до нас во множестве обличий, не последнее из которых важная наука символов, известная как астрология. Здесь время и развитие — насущные элементы понимания реальности. По сути, нет хороших или плохих гороскопов, ни хорошего или плохого «расположения звезд»; нет испытания людей или положений моралью или этикой, есть лишь желание постичь значение внутренних и внешних сил и их взаимодействие. Попытка, коротко говоря, приблизиться к целостной картине мира и таким образом обрести устойчивость в движущемся потоке жизни, обнимающем познанное и не познанное. Каждый миг, в соответствии с этой точкой зрения, следовательно, хорош или надлежащ, он — лучший для всякого человека, ибо бесполезность его или плодотворность определяется отношением к нему. В самом подлинном смысле слова мы сегодня можем видеть, как человек вырвал себя из жизненного процесса; он находится где-то на периферии его, крутится, как волчок, все быстрей и быстрей, все меньше способный различать что-нибудь вокруг. Пока он не будет способен на жест приятия, не расстанется с железной волей, которая есть просто выражение его отрицания жизни, он никогда не станет вновь в ее центре и не найдет себя истинного. Не только у «диктаторов»