Мудрец - [29]

Сначала вокруг царила тишина, а потом все словно взорвалось возбужденными криками и грохотом мебели.

Оживленный гул прокатился по гостиной после его решения. Десятки глаз испытующе уставились на него.

Когда человек совершает важный выбор, он всегда оказывается в центре внимания.

— Значит, если мы верно поняли, ты идешь вместе с отрядом? — с лукавым взглядом уточнил Доггинз. — Правильно ли мы расслышали твои мудрые слова?

— Да, правильно! И не делай вид, что это для тебя неожиданность! — с напускной строгостью отрезал Найл, легко поднимаясь со своего места. Ты, старый злодей, с самого начала прекрасно понимал, что я пойду вместе с вами! Нечего было разыгрывать целую сцену!

— Надо же, решился, — иронично хмыкнул Симеон. А мы думали, что ты будешь сейчас у камина греть ноги и штопать тунику, порванную пауками во Дворце Смертоносца-Повелителя!

Найл резко обернулся и бросил на него быстрый испытующий взгляд.

Глаза его впились в доктора, но густая седая бородища давала тому некоторые преимущества: никогда нельзя было понять, улыбается он или нет…

ГЛАВА 14

Сначала они всемером двигались по набережной, вдоль реки, окутанной облаками морозного тумана.

Силуэты многоэтажных заснеженных небоскребов-башен возникали из мглы, как огромные, влажные, белые корабли, плывущие во мраке безбрежного океана.

Ледяной панцирь впервые за много лет сковал широкое русло реки, и мороз выписывал на гладкой поверхности крупные причудливые узоры, напоминающие фантастические цветы.

Такое в этих засушливых краях случалось не часто. Неожиданные холода застали теплолюбивую природу врасплох и многое погубили.

Роскошные шапки пальм даже не были видны под толстым слоем снега. Тенистые кроны сикомор, обледенев, ломались под жестокими порывами ветра, нежные араукарии пригибались к земле, пытаясь спастись от жестоких морозов, а цветущие душистые кустарники безнадежно погибли в течении всего лишь нескольких минут.

Мощеная набережная заканчивалась. На высоком обрыве реки чернел кряжистый ствол с двумя облетевшими толстыми ветвями. Старый приземистый платан основательно врос в каменистую почву и сопротивлялся морозам, хотя беспощадный ветер со студеным ливнем и облепил его ледяной коростой от вспученных корней до кроны.

Свернув влево, небольшой отряд осторожно пересек пустынную большую площадь у древнего моста и оказался на сонной городской окраине, усыпанной одноэтажными деревянными хибарами с плоскими крышами. В некоторых еще вовсю дымились печные трубы.

Жители бедняцких районов спасались от морозов, протапливая на ночь вонючие домишки и заодно торопились приготовить себе на ужин что-нибудь вкусное.

Миновав еще несколько кварталов, Найл со своими спутниками очутился в царстве угрюмых каменных зданий, среди необитаемых блочных коробок, сложенных в глубокой древности из массивных бетонных плит.

— Вот и склад, — небрежно бросил Найл, обращаясь к своим молодым охранникам. Видите этот чудесный дворец за забором? Не хуже, чем у Главы Совета Свободных… Может быть, стоит переселиться сюда в старости? Молодые люди взглянули в указанном направлении и увидели только выщербленную кирпичную стену с высокими запертыми воротами.

На воротах висел впечатляющий металлический замок, размером с добрую столовую тарелку.

«Да нам сюда никак не проникнуть…» — подумал Найл и, к своему стыду, неожиданно почувствовала облегчение.

Видимо, ментальный импульс от него отлетел довольно чувствительно, потому что Симеон тут же переглянулся с Джелло, потом с Вайгом, и все они только проницательно усмехнулись, точно прочитав паникерские мысли Главы Совета Свободных.

Не отставал от них и Вайг. Старший брат непреклонным голосом заявил:

— Ты думаешь, нам никак сюда не подобраться? А мы вот сейчас попробуем в конце улицы свернуть налево… Разведаем там обстановку…

Это был один из тех районов Города, где жилые дома уже почти кончились, уступив место сплошным продовольственным складам, ангарам для скунсовых губок, механическим мастерским, овощным хранилищам. Места здесь выглядели мрачно, особенно глухим поздним вечером.

Медленно, словно бесцельно прогуливаясь, они всемером прошли по улице и не встретили ни единой живой души.

Остановившись у кирпичного забора, Джелло упер мускулистые руки в бока и, закинув голову, стал разглядывать его, точно читая какую-то невидимую надпись, расположенную примерно на трехметровой высоте. Судя по всему, препятствие нисколько не испугало его и начальник дворцовой охраны собирался каким-то образом переправляться на другую сторону.

— На торце каменного забора рассыпано битое стекло, — с тяжелым вздохом предупредил Найл, ежась от холода. И еще там, на самом верху, протянута особая колючая проволока, нашпигованная острыми ядовитыми шипами… Стоит только чуть уколоть руку, как человека сначала парализует, а потом наступает мучительная смерть… Биллдо, ты же помнишь, как погиб Каприан?

— Помню, прах и пепел… — неохотно отозвался Доггинз и пояснил молодым охранникам: — Это было еще до Свободы, когда мы в первый раз разыскивали Арсенал. Тогда все перелезали через такую же стену, украшенную этими погаными иголками. Все пролезли нормально, а один… Один из наших ребят, парнишка по имени Каприан, умудрился только едва пораниться, задеть плечом отравленный шип и все… корчился в муках, извивался, все губы были в пене, а мы никак не смогли помочь бедолаге…