Мудрец - [24]

Этот ход, замурованный внутри толстых стен, задумывался зодчими прошлого как служебная шахта и вряд ли предполагался как способ нормального передвижения по разными уровнями черного Дворца. Сжав плечи к груди, Найл с трудом протискивался в полной темноте, продирался вверх, подтягиваясь на редких стальных скобам, выступающих из шершавого бетона, и невольно поражался, как удается массивному пауку протащить свое шершавое туловище сквозь тесную трубу, диаметром едва превосходящую человеческую голову.

Хуссу полз наверху, впереди него и, судя по всему, не испытывал никаких особых трудностей, поднимаясь плавно и ровно, как кабина лифта.

Не так легко бегство далось Найлу, совершенно не привыкшему к подобным путешествиям.

Сердце колотилось, как бешеное, дышать было трудно, воздуха постоянно не хватало, и один раз он начал по-настоящему задыхаться, жадно хватив воздух губами и вдохнул облако плотной цементной пыли.

Сверху из-под мощных лап паука на его макушку постоянно сыпались куски штукатурки, иногда мелкие, а порой и более крупные.

Однажды сверху на темя прилетел такой булыжник, что Найл из глаз брызнул пучок ослепительных желтовато-белых искр.

«Дружище, если ты хочешь прикончить меня, сделай это, пожалуйста, в другом месте, — метнул Найл наверх телепатическую просьбу. Мне совершенно не хочется погибать в таком гнусном месте»

«Не нужно тут говорить! — сурово одернул его пустынник. За стеной смертоносцы. Могут почуять!"

Тут же Найл сообразил, что Хуссу оказался прав.

В этот момент они продирались по колодцу где-то на уровне Главного зала, Смертоносец-Повелитель мог находиться в своем логове, в каком-нибудь десятке метров отсюда и вполне мог уловить обрывки телепатического контакта.

Эта мысль заставила Найла замолчать, зашторить на всякий случай сознание и притаиться до конца пути.

Выход колодца упирался в небольшую неосвещенную комнату с деревянными перекрытиями, чем-то похожую на нижнюю темницу, в которой смертоносцы держали своего пленника.

Здесь никого не было видно и Найл, осторожно следуя за бесшумно передвигающимся Хуссу, попал в длинную крытую галерею, разделенную ажурными сводами арок.

Стены здесь с одной стороны были пронизаны длинными высокими окнами, сквозь которые внутрь изливался мутный белесый лунный свет.

На плоском потолке, низко нависающем над головой, змеились бесчисленные пучки толстых тенет, переплетенные в ячейки и пересекавшие помещение в разных направлениях. Сверху вниз, вдоль старых кирпичных стен тянулись такие же жгуты паутины, уходящей на другие этажи.

С другой стороны прохода, на расстоянии метров пяти друг от друга, из-под белесой паутины виднелись какие-то двери, но за каждой стояла абсолютная темнота и тишина.

За все годы взаимного сосуществования с пауками Найл не раз бывал с визитами во Дворце Смертоносца-Повелителя, но никогда не поднимался выше Главного зала; правитель Города находился в полной уверенности, что никого из людей пауки не пускают во внутренние покои.

Сейчас он шагал здесь, в омерзении зажимая нос, и только с некоторой завистью поглядывал на Хуссу, невозмутимо продвигающегося вперед и не чувствующего ничего особенного.

Всюду стояла невыносимая вонь, запахи затхлости, и вся атмосфера, несмотря на сильные холода, отличалась особой душностью.

Как опытный проводник, Хуссу следовал в темноте, уверенно минуя переходы и поворачивая на зловонные лестницы. Наконец они приблизились к самому верху здания, проскользнули между рядами треугольных стропил и оказались на ржавой металлической лестнице.

Буквально несколько мгновений понадобилось, чтобы выскользнуть из чердака и очутиться на крыше Паучьего Дворца, этого черного угрюмого утеса, отвесно вздымающегося в морозную ночную дымку. Отсюда открывался живописный вид на заснеженный Город, на белые кварталы, отчетливо разделенные на две половины черной извивающейся лентой все еще незамерзшей реки.

Как ни прекрасен был зимний Город в этот час, совершенно не оставалось времени даже на лишний шаг, — в любое мгновение смертоносцы могли обнаружить пропажу узника.

Предстояло еще каким-то образом спуститься вниз…

И снова без помощи Хуссу он никак не обошелся бы.

В полумраке, в желтоватом бледном лунном свете Найл без раздумий перевалился через бетонное ограждение крыши, сгруппировался, удерживая тело на узкой обледенелой полоске, и на какую-то долю секунды замер, напряженно вглядываясь в темноту перед собой.

«Тут невысоко…» — скрипучим бесстрастным голосом доложил Хуссу, только глянув вниз, поверх балюстрады.

«Да, дружище, согласен с тобой, — иронично улыбнулся Найл. — Всего пятьдесят этажей, сущая безделица…"

«С тобой ничего не случится! — успокоил его паук. Я буду рядом!"

«Я тоже буду рядом…"

Оставалось лишь пересилить свой страх, секундную слабость, и ринуться в эту мрачную бездну, обмотавшись вокруг пояса крепчайшей влажной шелковистой нитью.

Пустынник уперся одной четверкой мощных лап с одной стороны в парапет, а другой в белоснежные плиты крыши. Обосновавшись так основательно, он начал так стремительно выпускать паутину из своего брюха, что у Найла, почти слетающего вдоль темной стены на пружинистом жгуте, свистело и закладывало в ушах.