Мучные младенцы - [37]

— Назад! Назад, все назад! — как укротитель львов, рявкнул доктор Фелтом на учеников четвертого «В», которые, в погоне за Саймоном, устроили свалку в дверях. — Все в класс! Немедленно в класс! Разве вы не видите, что у нас в руках дорогостоящее оборудование?!

Не успел он договорить слова «дорогостоящее оборудование», как заметил на полу цифровой генератор синусоидальных колебаний Вишарта — там, где его оставил Саймон по распоряжению мистера Картрайта.

— Бог мой!

Тут он заметил у батареи осциллограф.

— Это возмутительно!

Потом он увидел Саймона.

— Ты! Я к тебе обращаюсь. Что ты расселся? Ты слышишь меня?

Осознавая несовершенство человеческой речи, Саймон просто уставился в пол.

— В понедельник останешься после уроков, — распорядился доктор Фелтом.

— У меня до среды все расписано, — мрачно сообщил ему Саймон.

— Значит, в четверг! — отрезал доктор Фелтом. — А теперь слушай внимательно! Это оборудование надо было доставить в лабораторию час назад.

Саймон со вздохом поднялся на ноги и огляделся в поисках помощника. Но четвертый «В» как ветром сдуло. Горькая правда заключалась в том, что как только доктор Фелтом стал набирать обороты, четвертый «В» благоразумно слинял, чтобы не попасть под раздачу. Задержавшись лишь на мгновение, чтобы скорчить гримасу за спиной своего мучителя, Саймон запихнул мучного младенца обратно под свитер и взялся за осциллограф и цифровой генератор синусоидальных колебаний Вишарта. Покрутив их так и эдак, он смог, наконец, ухватить и то и другое. Свободными пальцами он взялся за пластиковый мешок для мусора и потихоньку, потихоньку потащился по коридору, с трудом удерживая громоздкое оборудование в руках.

За третьей стеклянной дверью естественнонаучного корпуса его поджидал мистер Хайем.

— Где ты ходишь? — Он выхватил осциллограф из рук Саймона. — Я уже битый час тебя дожидаюсь.

Он посмотрел на подробную схему экспозиции, которую доктор Фелтом повесил на стену.

— Эту штуковину Вишарта тоже давай сюда.

Когда он забрал из рук Саймона цифровой генератор синусоидальных колебаний, он заметил третью и последнюю ношу.

— Что в этом мешке?

— Мучные младенцы.

Мистер Хайем снова посмотрел на схему ЭКСПО.

— Мучные младенцы… мучные младенцы… А! Вот они где! — Его лицо нахмурилось. — Что-то рановато, нет? Ну ладно, неважно. Тащи на восемнадцатый стенд.

Напрасно он ждал, что Саймон сдвинется с места.

— Иди же, — нетерпеливо повторил мистер Хайем. — Отнеси их на стенд и разложи.

Саймон мрачно посмотрел на него. Ему надоело, что все им помыкают.

— Как? — угрюмо спросил он.

Но у доктора Хайема были дела и поважнее. В зал как раз вносили электронную охранную систему Питкина.

— О, господи! Может, тебя еще с ложечки покормить? — вздохнул мистер Хайем. — Просто разложи их покрасивее и напиши табличку, что это такое.

Саймон нехотя потащился с мешком к восемнадцатому столу, который, как он не без возмущения заметил, располагался в самом дальнем углу зала. Он вытащил мучных младенцев из мешка и свалил на стол. Внимательно рассматривая их, он впервые обнаружил, как сильно они изменились за восемнадцать дней. Глаза теперь были не только у его куклы. У многих, к тому же, были носы, уши, губы и даже бородавки. Младенец Джорджа Сполдера, похоже, подхватил корь. Младенец Билла Симмонса щеголял в наколках. А крошка Луиса обзавелась трубкой.

Как сделать так, чтобы на все это было интересно смотреть?

Для начала Саймон вытащил свою куклу из-из-под свитераусадил на середину стола, а вокруг разместил остальных.

— Отлично.

Он взял с ближайшего стола табличку и перевернул ее.

«Королева мучных кукол и ее придворные», — написал он на чистой стороне и критически оценил написанное. Даже если люди разберут надпись, то едва ли их это заинтересует.

Он попробовал еще раз. Теперь он разделил младенцев попарно и попытался разместить их так, чтобы все это напоминало вечеринку.

Саймон стащил еще одну карточку с соседнего стола. Зачеркнув аккуратную подпись «Измерение длины волны лазерного излучения», он перевернул табличку и на обратной стороне написал:

«Туссовка».

Саймон сомневался, что это слово пишется именно так. Да и на веселую вечеринку это не походило. Он попытался оживить происходящее, разложив мучных младенцев в более интересных позах. Но, так или иначе, зрелище разочаровывало: они упрямо представляли собой восемнадцать мешков с мукой, сваленных как попало.

Отказавшись от своей затеи, Саймон решил попробовать нечто противоположное. На этот раз он разложил кукол строгими рядами и на новой карточке написал: «Ботаники доктора Фелтома».

Тоже ничего особенного.

И тут ему в голову пришла гениальная мысль. Позаимствовав карточку с подписью «Проект невесомости Хокинга», он написал на обороте: «Лучший гол Саймона Мартина», после чего принялся воссоздавать это великое событие с помощью мучных младенцев и обертки от шоколадного батончика, которую он подобрал с пола и скомкал, чтобы использовать вместо мяча.

Сначала он расставил по местам трех нападающих, затем четырех полузащитников и трех защитников. Покончив с одной командой, он взялся за другую.

В тот знаменательный день он играл глубоко в защите, но в нужный момент совершил умопомрачительный рывок и, обойдя защитников противника изящными зигзагами, провел мяч по флангу, чтобы послать его пушечным выстрелом с самого края штрафной площадки прямо в угол ворот. Вратарь его даже не заметил, а Саймон не успел уклониться от неизбежного столкновения со свободным защитником, похожим на косоглазого быка.