Муаммар Каддафи. Падение Джамахирии - [6]

Итак, Муаммар Каддафи предложил отказаться от расчетов в евро и долларах и призывает арабских и африканских лидеров перейти к расчетам в единой валюте — «золотой динар». Ливийский лидер предлагал создать единое арабо-негретянское федеративное государство с единой денежной системой. Почти все государства Африки эту идею поддержали, противниками выступили Лига арабских государств и ЮАР. Инициатива Муаммара Каддафи вызвала недовольство со стороны США и лидеров Европейского союза. Лидеры «свободного мира» пытались уговорить Муаммара Каддафи отказаться от этой идеи. Но ливийский лидер был неумолим. Муаммар Каддафи предпринимал все новые и новые шаги по созданию Единой Африки и введению «золотого динара». Дальнейшее развитие событий нам всем известно.

Наиболее известные планы и идеи Муаммара Каддафи

В 2003 года Муаммар Каддафи опубликовал «Белую книгу», в которой подробно изложил свое видение урегулирования ближневосточного конфликта, в частности, о создании объединённого еврейско-мусульманского государства «Изратина». Более того, Муаммар Каддафи написал подробный план и привел принципы, на которых должно создаваться новое государство.

Основные принципы создание палестино-израильского государства:

— возвращение палестинских беженцев на их земли;

— многонациональное государство, организованное по ливанской модели;

— свободные выборы под наблюдением ООН;

— объединенный еврейско-палестинский парламент;

Муаммар Каддафи ранее предлагал также создать «Соединенные штаты Африки» и отказаться от армии и вооружении на всем Ближнем Востоке. По мнению лидера, гонка вооружении, всеобщий страх и недоверие к друг другу, породили нищету и голод, также привело к деградации Арабского Востока.

Завещание Муаммара Каддафи

Муаммар Каддафи оставил после себя два завещания. Одно завещание было сделано заранее, второе за несколько дней до трагической гибели. Конечно, сейчас сложно установить подлинность данных завещаний, однако с учетом того, что лидер революции любил эпатажность и был человеком незаурядным, считаю необходимым привести некоторые пункты завещания.

«Вот уже 40 лет, или больше, не помню, я делал всё, что мог, чтобы дать людям дома, больницы, школы; когда они были голодны, я кормил их, даже превратил Бенгази из пустыни в плодородную землю. Я противостоял атакам этого ковбоя Рейгана — пытаясь убить меня, он убил мою ни в чём не повинную приёмную дочь, ребёнка, у которого не было ни отца, ни матери.

Я помогал моим братьям и сёстрам из Африки средствами для Африканского Союза, делал всё, что было в моих силах, чтобы помочь людям понять идею настоящей демократии, где, как в нашей стране, правят народные комитеты. Но этого было недостаточно, говорили мне, ведь даже те люди, у которых дома на 10 комнат, новая одежда и мебель, не были довольны. В своём эгоизме они хотели получить ещё больше и, общаясь с американцами и другими нашими гостями, говорили, что нуждаются в „демократии“ и „свободе“, абсолютно не понимая, что это закон джунглей, где всё достаётся самому большому и сильному. И всё же их зачаровывали эти слова. Они не понимали, что в Америке нет ни бесплатной медицины, ни бесплатных больниц, ни бесплатного жилья, ни бесплатного образования и пищи, за исключением лишь тех случаев, когда людям приходится просить милостыню или стоять в долгой очереди за тарелкой супа.

Нет, что бы я ни делал, некоторым всё было мало. Другие же знали, что я — сын Гамаля Абделя Насера, который был единственным настоящим арабским и мусульманским лидером, когда он постановил, что Суэцкий канал принадлежит народу, он был подобен Салах-аль-Дину. Я пытался следовать по его пути, когда постановлял, что Ливия принадлежит моему народу. Я пытался оградить людей от колониального засилья — от тех воров, что нас обкрадывали.

И вот я стою под ударами самой сильной армии во всей военной истории, а мой младший африканский сын Обама пытается убить меня, забрать наше бесплатное жильё, медицину, образование, пищу и заменить всё это воровством на американский манер под названием „капитализм“. Все мы в странах третьего мира знаем, что это значит. Это значит, что странами управляют корпорации, что люди страдают, и поэтому у меня нет иного пути.

Я должен удерживать свою позицию, и, если Аллах пожелает, я отдам жизнь за этот путь — путь, который обогатил нашу страну плодородной землёй, принёс народу здоровье и пищу и даже позволил нам помогать нашим африканским и арабским братьям и сёстрам работать с нами здесь, в Ливийской Джамахирии.

Я не хочу умирать, но если это необходимо ради спасения этой страны, моего народа, тысяч моих детей, то так тому и быть.

Пусть это завещание будет моим посланием миру, свидетельством, что я сопротивлялся атакам натовских крестоносцев, противостоял жестокости, предательству, выстаивал перед натиском Запада и его колониальных амбиций; был рядом со своими африканскими братьями, моими истинными братьями — арабами и мусульманами, был маяком, в то время как другие превращались в пылающие крепости.

Я жил в скромном доме, в бедуинском шатре, и никогда не забывал своей юности, проведённой в Сирте; я не расходовал наше национальное достояние неразумно, и, как и наш великий мусульманский лидер Салах-ад-Дин, освободивший Иерусалим ради Ислама, довольствовался немногим.