Му-му. Кровавая линия - [11]

— Что, мурашки по спине ползают? — вдруг спросила у него Леночка, сузив свои, как всегда, умело подведенные глазки над повязкой, и добавила: — У нас самих от страха колени до сих пор подкашиваются. Как тут Рудов кричал! Просто рвал и метал. Особенно когда эта наша звезда наотрез отказалась оперироваться у кого бы то ни было, кроме вас…

Леночка болтала дальше. А Пореченков поймал себя на том, что ему кажется, что у него по спине действительно ползут муравьи. Вспомнив то, что произошло в метро, он тяжело вздохнул и покачал головой. Но он вошел в операционную, взял в руки скальпель… и вдруг содрогнулся, ощутив нечто вроде болезненного укола под лопатку. В глазах у него потемнело, голова закружилась, а в груди что-то сжалось так, что стало невозможно дышать…

— Лев!.. Левочка, что с вами! — закричала Леночка.

Пореченков закашлялся и начал медленно оседать на пол.

Уже когда он упал, Леночка, которая первой бросилась к нему на помощь, заметила ползущего по полу огромного крылатого муравья, или, скорее, муравьиху, которая, похоже, начала нести яйца, потому что роняла на пол какие-то крохотные белые шарики.

Глава 4

Садясь в самолет Москва — Грозный, Плетнев с удивлением заметил, что он в нем едва ли не единственный пассажир со славянской внешностью. Устроившись у иллюминатора и старясь не вслушиваться в разговоры на разных закавказских наречиях, Плетнев закрыл глаза и задумался о своем. Возможно, у него в ближайшее время не будет времени взвесить и проанализировать ситуацию. Прилетев в Грозный, он выйдет из самолета уже другим человеком, наемником из Прибалтики, которому придется не столько думать, сколько действовать. А без систематизации сведений и фактов действовать правильно практически невозможно.

* * *

В ГРУ с тревогой начали замечать, что в последнее время боевики, которых оставалось еще предостаточно в горных лагерях, перестали доверять даже украинским наемникам. Но прибалты почему-то оставались у них на хорошем счету. В связи с кризисом для некоторых молодых и не очень молодых военных из Западной Европы, в том числе и из Прибалтики, «горячие точки» оставались единственной надеждой решить свои финансовые проблемы. Особенно охотно брали на службу тех, кто уже бывал в Закавказье. Поэтому Плетнев, который уже принимал участие в операциях боевиков под именем Витовтаса Жальгериса, был идеальной фигурой для внедрения. Высокий, худой, голубоглазый Плетнев отлично владел не только литовским, но и латышским языком, был сдержан, тренирован, имел свою правдоподобную историю. Но в этот раз его особо никто и не проверял, потому что внедряли для конкретного дела — охраны спецлаборатории, расположенной в горах, на территории лагеря боевиков, где, по сведениям, полученным через своих агентов, проводились какие-то опыты с биологическим оружием. Сложность заключалась в том, что опытами этими занимались, скорее всего, не по инициативе боевиков, а с подачи и под контролем кого-то из Москвы.

Генерал Рогов, который лично контролировал операцию, вызвал Плетнева в свой кабинет и, не отрывая взгляда от стола и нервно перекладывая из руки в руку ручку, заявил:

— Первое, что ты должен сделать, — это увезти жену и детей из Москвы. Притом увезти туда, где их никто не найдет. Об их местонахождении должен знать только ты.

— Но ведь у меня совсем малыши… — растерянно пробормотал Плетнев.

— Именно поэтому я и начинаю разговор с этого условия. И сам у тебя не спрашиваю, куда увезешь. В данном случае я не могу доверять даже охранникам, — перебил его генерал Рогов.

— Неужели все так серьезно? — пожал плечами Плетнев. — Неужели боевики протянули свои щупальца до Москвы?

— Боевики здесь ни при чем, — покачал головой генерал.

— То есть? — опешил Плетнев.

— То есть лагерь, в который мы тебя посылаем, служит лишь прикрытием для лаборатории, деятельность которой курируется из Москвы.

— Из Москвы? — удивился Плетнев.

— Да, — кивнул генерал, все еще не поднимая глаз. — Кому-то невыгодна стабилизация положения в Закавказье. Твоя задача — вычислить тех, кто замешан в этой истории.

— А кто куратор этого проекта дестабилизации? — тщательно подбирая слова, спросил Плетнев.

— Мы можем лишь догадываться, кто настоящий заказчик этого мероприятия. Или чьим именем прикрывается настоящий заказчик… — сказал генерал Рогов.

— В чем конкретно будет заключаться моя миссия? — спросил Плетнев.

— Тебя внедрят в охрану лаборатории. А ты, завязав контакты с теми, кто там непосредственно работает — с учеными, лаборантами, уборщицами, — в конце концов должен, во-первых, выяснить, что за эксперименты там проводятся. Есть подозрение, что разрабатывается какое-то новое биологическое оружие, которое может быть применено в одном из российских городов…

— А во-вторых? — поинтересовался Плетнев.

— А во-вторых, нужно проследить всю цепочку. От лаборатории до Москвы, до самых высших эшелонов власти. Докладывать обо всем будешь мне лично. Поэтому ты должен остаться жив!

— Я понял, — кивнул Плетнев.

А генерал, оторвав наконец взгляд от стола, спросил:

— Есть ли у тебя кто-то, кому ты можешь доверять, как себе?

Плетнев на минуту задумался и хотел уже назвать Муму, но его что-то удержало. Кто знает, может, в ГРУ стены тоже имеют уши.