Мститель - [2]

– Я все понимаю, Кэтрин, но…

– Тогда почему ты отказываешь мне в этой единственной просьбе?

Джон Шекспир не любил спорить со своей супругой. В этом не было смысла, ибо Кэтрин была упряма. Но в этом случае он до последнего будет противиться ее желанию отправиться на мессу. Джон не хотел подвергать опасности ни ее, ни семью.

– Кэтрин, ты знаешь причину, – с каменным лицом ответил он.

– Нет, Джон, не знаю. Нужно, чтобы ты объяснил мне это еще раз, ибо я – всего лишь глупая женщина.

В городе собирались тайно провести католическую мессу. Подобные события всегда были связаны с опасностью; за знание о местонахождении священника, не говоря уже о том, чтобы дать ему приют, можно было угодить на допрос с пристрастием, а после и на эшафот. Участвовать в этой мессе было еще опасней, поскольку служить ее должен был разыскиваемый властями иезуитский священник Роберт Саутвелл, человек, которого Кэтрин Шекспир считала другом. Ему шесть лет удавалось избежать поимки, для Елизаветы и ее Тайного совета он был словно заноза, которую надо было вытащить любой ценой.

– Кэтрин, – как можно мягче произнес он; меньше всего ему хотелось, чтобы возникшая между ними трещина переросла в непреодолимую пропасть, – знаю, что тебе пришлось пойти на множество уступок. Но и я был вынужден кое-чем пожертвовать. Я оставил работу у Уолсингема, чтобы жениться на тебе.

– И поэтому я должна тебе подчиняться? – зло произнесла Кэтрин.

– Я хочу, чтобы ты пришла к собственному, обдуманному решению. И да, вынужден сказать, что в этом вопросе ты должна мне подчиниться. – Никогда прежде он не говорил с ней подобным образом.

Она метнула на него гневный взгляд и резко произнесла:

– Значит, как утверждает Томас Бикон в «Христианском супружестве», женщины и лошади должны быть послушными. Ты придерживаешься такого же мнения? – Она рассмеялась. – Господин Шекспир, я что, кобыла, чтобы со мной можно было обращаться подобным образом?

– Госпожа Шекспир, мне нечего добавить. Вы не пойдете на мессу, особенно на ту, которую будет служить священник Саутвелл. Он объявлен предателем. Общение с ним даст повод обвинить тебя и всех нас в измене. Неужели ты позволишь Топклиффу получить доказательства, которых он жаждет, чтобы уничтожить нас и отправить наше дитя в кандалах на каторжные работы в Брайдуэлл? Покончим с этим.

Шекспир повернулся и зашагал прочь не оглядываясь: ему не хотелось встретиться с ее иссушающим взглядом. Он отправился во внутренний двор и присел в тени на низкую каменную стенку. Его трясло. Плохи дела. Она ничего не хочет понимать.

Услышав неровные шаркающие шаги за спиной, Шекспир оглянулся и увидел своего старого друга и помощника Болтфута Купера, приближавшегося к нему, неуклюже подволакивая по мощенному булыжником двору свою увечную ногу. Шекспир вдруг заметил, что с приближением сорокалетия Болтфут стал медлительней. Быть может, размеренная жизнь школьного привратника не слишком подходила старому моряку и участнику кругосветного путешествия Дрейка.

– Болтфут?

– Господин Шекспир, к вам посетитель. С вами желает поговорить господин Чарльз Макганн. Он пришел со своим слугой.

– Мы знаем господина Макганна? Он отец будущего ученика?

Болтфут покачал головой.

– Он говорит, что его послал граф Эссекс, чтобы переговорить с вами.

Изогнутая бровь Шекспира выдала его удивление. Он тихо рассмеялся.

– Что ж, полагаю, мне лучше с ним увидеться.

– Я провожу его.

– Не сюда, Болтфут. Я пойду в библиотеку. Проводи этого Макганна и его слугу в приемную и предложи им чего-нибудь, затем минут через пять приведи ко мне.

Поднимаясь по дубовой лестнице в библиотеку, где шкафы ломились от книг, собирать которые начал еще основатель этой школы, Томас Вуд, а затем продолжил Шекспир, Джон размышлял, зачем он мог понадобиться Эссексу. Всем в королевстве было известно, что Эссекс – главный фаворит королевы Елизаветы, храбрец, знатного происхождения, большой модник, проявил мужество в бою, доблесть в состязаниях и обладает обаянием, перед которым не могла устоять ни одна благородная дама. Поговаривали, что ему даже удалось затмить сэра Уолтера Рэли. Зачем графу Эссексу простой школьный учитель, такой как Шекспир, человек настолько далекий от придворной жизни, что вряд ли кто-то из окружения королевы вообще знал его имя?

Внешность посетителя удивила Шекспира. Он ожидал увидеть обычного лакея в синей ливрее, но такого, как Макганн, Шекспир видел впервые. Это был человек среднего роста, плотного телосложения, всем своим видом напоминающий бультерьера. У него были большие узловатые руки, гладко выбритое лицо и совершенно лысая голова, не считая седых бровей под шишковатым мясистым лбом. В ухе висело массивное золотое кольцо. Он добродушно улыбнулся и протянул Джону Шекспиру твердую мускулистую ладонь.

– Приятно познакомиться, господин Шекспир, – произнес он.

– Господин Макганн?

– Он самый.

Шекспир предположил, что акцент у него ирландский, но из какой части этого мрачного и неприступного острова Макганн был родом или какому сословию принадлежал, Джон определить не смог. Его одеяние поражало нелепостью: на толстой шее красовался широкий накрахмаленный круглый рифленый воротник, туловище обтягивал изысканно расшитый золотыми нитями дублет, наряд довершали обтягивающие штаны из голубой саржи отменного качества и пшеничного цвета нижние чулки. Казалось, что человека с лицом и телом работяги просто нарядили джентльменом.