Мщение Баккара - [7]

Здесь Фернан Роше входил в мельчайшие подробности, описывал рассказанную уже нами сцену и оканчивал рассказом испанского капитана Педро С.

«Сильно заинтересованный, я выпросил у капитана позволения расспросить арестанта, он удовлетворил мою просьбу, приказав привести его в залу.

— Вы не хотели поверить мне, комендант, — проговорил арестант, печально улыбнувшись, — но эта дама и господин, как французы, поверят моим словам.

Затем он рассказал нам то, что я описал вам, любезный граф.

Но когда я сказал ему, что в Париже существует маркиз де Шамери и что весь город его видел и знает, он отвечал:

— Если это так, то я догадываюсь, кто этот самозванец: это человек, которому я спас жизнь. О! — воскликнул арестант. — Он украл мои бумаги, он украл мое имя!..

Когда я рассказал ему о смерти маркизы, он зашатался и, упав на колени, закрыл лицо руками и горько заплакал.

Увидев его в это время, я и Эрмина перестали уже сомневаться. Кроме того, маркиз-арестант помнит, что в зале замка был портрет, снятый с него в детстве, когда ему было лет девять. На этом портрете он изображен в шотландском костюме — в маленькой конической шапке с соколиным пером, шлем с голубыми и белыми полосами, ноги обнажены до самых колен. Затем он обнажил свою правую ногу, на которой мы увидели большое родимое пятно. Он говорит, что это пятно изображено на его портрете.

Я пишу вам, любезный граф, чтобы предоставить вам трудное дело — убедиться в существовании и верности этого портрета.

Фернан Роше».

В ту самую минуту, когда граф де Кергац дочитывал письмо, лакей доложил о приходе графини Артовой.

Граф бросился навстречу Баккара с письмом в руках.

Она прочитала его с величайшим вниманием и, наконец, проговорила:

— Девица де Салландрера находится уже в Испании, настоящий маркиз де Шамери также в Испании, следовательно, и я должна ехать в Испанию.

— А портрет, о котором он пишет?

— Я достану его.

— С кем же вы поедете?

— С доктором Самуилом Альбо. Я попрошу у вас только одно.

— А именно?

— Письмо к французскому консулу в Кадиксе.

— Хорошо. Оно будет у вас сегодня вечером.

— Итак, прощайте, граф. Я напишу вам из Кадикса. Графиня Артова, взяв с собою письмо де Кергаца, написала записку к Самуилу Альбо, прося его прийти к ней.

Мы уже знаем начало их разговора.

— Итак, доктор, мы завтра едем в Испанию. Уверены ли вы, что Цампа совершенно поправился и может ехать с нами?

— Конечно.

— Пришлите его ко мне сегодня вечером.

— Но что же мы будем делать в Испании, графиня?

— Мы едем разыскивать маркиза де Шамери.

— Разве он там?

— На каторге в Кадиксе. Доктор невольно вздрогнул.

— Но как же мы оставим графа Артова?

— Вы говорили мне о вашем товарище, докторе X., который лечит, следуя вашим советам и указаниям. Мы оставим графа на его попечении.

Самуил Альбо ушел от графини, а спустя полчаса пришел Цампа, совершенно уже поправившийся.

— Цампа, — проговорила Баккара, — вы были приговорены в Испании к смерти. Вы находитесь теперь под арестом, на поруках у доктора Альбо, если он объявит, что вы выздоровели, вас снова предадут в руки правосудия, которое, конечно, откроет, кто вы такой. Если вы этого не желаете, то должны во всем мне повиноваться.

— Все, что прикажете, — отвечал Цампа.

— Во-первых, вы должны сопровождать меня в Испанию.

— В Испанию?! — воскликнул в ужасе Цампа.

— Да. Но не беспокойтесь, вас там никто не узнает. Я беру вас с собой для того, чтобы вы рассказали девице де Салландрера, каким образом умер дон Хозе и как был отравлен герцог де Шато-Мальи.

— И тогда меня простят?

— Вас простят в тот день, когда человек, который хотел убить вас, будет сослан в каторжные работы или взойдет на эшафот.

Спустя два дня по Турени через маленький городок Г. проезжала почтовая карета. В ней сидели Баккара, в мужском костюме, с коротко остриженными волосами, и доктор Самуил Альбо. На запятках сидел Цампа, одетый в ливрею.

— Любезный доктор, — проговорила Баккара, — мы остановимся в двух милях отсюда, в замке Оранжери, куда завтра приедет мнимый маркиз де Шамери.

— Разве мы будем ожидать его здесь?

— Нет, но мы будем ночевать там сегодня.

— Зачем?

— Этого я теперь не скажу вам, — отвечала Баккара. — Помните только о том, что почтарь должен опрокинуть нас в ров близ замка Оранжери.

Действительно, спустя час почтарь сильно хлопнул бичом. Графиня, поняв этот знак, сказала доктору:

— Держитесь крепче за тесьму — тогда толчок будет не так силен.

Через несколько секунд карета довольно тихо опрокинулась в ров, так что пассажиры не почувствовали никакого ушиба.

Цампа и почтарь начали во все горло звать на помощь.

Сбежались люди, которые поспешили высвободить доктора и юношу (Баккара) из кареты, между тем как Цампа вылезал из рва, весь испачканный в грязи.

Сюда же явился и Антон, старый управитель замка Оранжери.

— Не ушиблись ли вы, господа? — спросил заботливый старик.

— Нет, благодаря Богу.

— Но ваша карета поломалась.

— Где же мы? — спросила графиня.

— В замке Оранжери, принадлежащем маркизу де Шамери.

— A! Это зять виконта д'Асмолля, не правда ли? Я хорошо его знаю.

— В таком случае, — сказал Антон, кланяясь почти до земли, — не угодно ли вам будет отдохнуть в замке, пока починят вашу карету.