МРС - Магико-Ремонтная Служба - [53]

— Берэ, ты опять отвлекаешься, — вмешался Жюбо.

— Любопытно, но не более того, — пробурчал Эпсон. — Пользы на грош. К тому же я вполне могу подчинить своей воле любую пчелу и без всех этих примочек с Знанием.

— Да, но не целый улей, — кивнул Берэ. — Ладно, чего я тут распаляюсь. Давай я просто покажу, что это такое и как этим пользоваться. Пусть ты и неплохо владеешь Знанием, мне эти примочки с пчелами вообще не нужны — благо, я Знанием пользовался, еще когда Мир был совсем другим — а вот Квазару и Жюбо оно может быть полезно. Солдат, а ну ко мне!

Одна из пчел, летавших под потолком, застыла на месте, потом медленно и важно полетела к протянутой ладони Берэ.

— И все равно, я не понимаю, — подал голос Квазар, когда крупная пчела уселась на ладони дежурного и начала тереть лапками друг о друга. — Как она может быть ненастоящей?

— А она настоящая, — пробормотал Берэ, тоже рассматривая пчелу. — Я же говорю: эта пчела — правда, но не истина. То есть она существует для всех-всех людей Мира, но на самом деле она — лишь плод фантазии Долтона. Он каким-то образом убедил весь Мир поверить в этих пчел, вот они и есть, но, если взглянуть на пчелу Знанием, ты ее не увидишь, потому что для истины, для того, что есть несмотря ни на что, ее не существует. Этой пчеле не хватает всего чуть-чуть, чтобы стать полностью реальной, чтобы из правды стать истиной.

— Сложно, — пробормотал Жюбо, потирая подбородок.

— Не заморачивайся на все эти подробности, — отмахнулся Берэ. — Как я уже говорил, есть целая куча колдунов, которые колдуют вообще не разбираясь в теории, причем парочка таких даже Магистрами стали. А теперь, внимание всем! Как правило, между истиной и правдой лишь смех может стать судьей. А смех — лишь порождение безумства!

И сказав последние два предложения максимально пафосно, Берэ резким движением отправил пчелу в рот. Квазар, Эпсон и Жюбо отвесили челюсти, а дежурный спокойно прожевал пчелу и проглотил трупик.

— А она не ужалила? — спросил Квазар робко.

— Ужалила, — кивнул Берэ. — Только это же разве боль? Хотя мне это было, в общем-то, и не нужно — с этими пчелами я уже давно установил связь, но вы должны это сделать.

— Я не стану глотать эту гадость! — воскликнул Эпсон. — Я вполне прилично владею Знанием, чтобы еще есть всякую дрянь ради лишней пары глаз!

— А ты можешь подозвать еще одну? — спросил Жюбо, не обращая внимания на Эпсона. Мертвец сразу понял, какие горизонты открывают перед ним эти полосатые насекомые, и если магику они и вправду без надобности, покойнику же возможность видеть глазами сотен, а может и тысяч пчел, показалась вполне заманчивой.

— А ты еще не до конца врубился, Жюбо, — покачал головой Берэ. — Что, думаешь, проглотил пчелу и все — научишься ими пользоваться? Как бы ни так! К чему, по-твоему, я говорил о смехе и безумстве, и вообще рассказывал все про Знание и правду с истиной, если бы надо было просто проглотить одну из них? Не все так просто. Чтобы использовать пчел Долтона надо совершить по отношению к ним какое-нибудь безумство, желательно смешное, потому что именно ирония и смех так четко разделяют правду с истиной. Правда может быть смешной, по сути, весь юмор построен на искажении или подмечании моментов правды, ведь правд много. А вот истина как раз и не смешная. Никогда. Но для тебя проглотить пчелу не будет безумством, потому что ты даже боли не почувствуешь. Надо сделать что-то такое, чего ты никогда не сделал бы, и тогда ты сможешь ими пользоваться.

— И что? — спросил Жюбо мрачно.

— Сам думай. Эй, солдат, лети сюда!

Вторая пчела спустилась от потолка и приземлилась на ладони Берэ. Мертвец с минуту смотрел на нее, а потом вдруг улыбнулся. Хотя, на его новом безгубом лице улыбка получилась жуткой гримасой. И эта ухмыляющаяся харя приблизилась к ладони дежурного, а искалеченная глотка прохрипела пчеле:

— Знаешь, мне очень дорого твое мнение. Я никогда никого не любил, но, знаешь, ты мне очень нравишься. Я волнуюсь… А и Хутурукеш с ним — я люблю тебя! Будь моей женой!

И сказав это, Жюбо поцеловал пчелу. Ну, если можно назвать поцелуем, касание насекомого голыми деснами. Квазар и Эпсон воззрились на эту картину с недоумением, а Берэ улыбнулся. Длинные черные космы Жюбо скрыли от магика и зама происходящее на ладони, к слову и Жюбо тоже этого не видел, ибо закрыл глаза при поцелуе, поэтому только дежурный лицезрел, как растворилось полосатое насекомое.

— Ух ты! — прохрипел мертвец распрямляясь. — Я вижу их!

— Только поосторожней, Жюбо, — сказал Берэ. — Я, конечно, понимаю, сейчас тебя переполняют новые впечатления, но постарайся подавить их хотя бы частично. Даже для мертвого мозга эта нагрузка чрезмерна.

— Бред, — пробурчал Эпсон.

— Любопытно, но… — начал Квазар.

— Но ты не хочешь это пробовать, — усмехнулся Берэ.

— Может, позже, — улыбнулся зам магика.

— Хорошо, — кивнул дежурный.

— Когда уже мы перейдем к делу?! — взорвался магик. — Мы тут все перетираем, подготавливаемся, а время уходит!

— Вообще-то я жду, пока вы с Квазаром восстановили силы, чтобы поставить Город Обмана. Но в одном ты прав, надо бы уже вам изложить план. Пойдем, присядем, и вы меня выслушаете…