МРС - Магико-Ремонтная Служба - [18]

— Сначала конструктор должен создать переходное поле. Переходное поле — это…

— Портал на границу со Сном, — перебил магик. — Я в курсе. Но для этого надо иметь столько Мало…

— Вон по той трубе, Мало и подается.

И действительно, прежде чем создать переходное поле, конструктор подошел к тонкой металлической трубе. Эпсон раньше такого не видел, но принцип понимал. Труба сделана из Онита — это единственная возможность для перемещения Мало. Изначальная частичка бытия, самое малое из всего, что только может быть, притом еще взятая непосредственно из Алям-аль-Металя, Мало пройдет сквозь любую стену, металл или стекло. Да сквозь что угодно пройдет, потому что обычная материя для Мало, словно дуршлаг в крупную дырочку для воды. Но Онит — металл, сделанный из онов, и поэтому имеет абсолютную плотность. Трубы от Насосов Мало до Центрального Цеха изготовлены именно из Абсолютного Онита, потому что Мало способно пройти даже через простой Онит. Так конструктор получает возможность работать не рядом с Насосами Мало, а тут, в цеху. И это правильно, Мало используют тысячи колдунов по всей Дельте, в Насосной они даже не поместились бы.

Валет подошел к трубе, что заканчивалась странным кристаллом, рука погладила бесцветный камень, тот начал переливаться всеми цветами радуги.

— Это запорная арматура для Мало, — пояснил Квазар. — Кристалл выпускает не все Мало, но лишь малую дозу.

— А из чего сделан кристалл? — спросил магик.

— Кристалл, по сути, и сам есть — прессованное Мало. Благодаря потоку Мало в трубе, кристалл имеет материальность. Они питают друг друга — не было бы потока Мало в трубе, кристалл не мог бы существовать, не было бы кристалла, а был бы, допустим, кран из Онита, при открытии Мало безвозвратно выплеснулось бы в цех и растворилось, либо материализовалось во что-то непредсказуемое. Сейчас Валет впитал дозу Мало, для построения Переходного поля…

Пока Квазар говорил, конструктор уже начал работать. Зарядившись Мало, он вышел почти на середину отгороженного помещения, прикрыл глаза. Вдруг, из примерной середины тела — где-то на уровне живота — что-то вспыхнуло, а следом конструктора окружило переходное поле — тонкая пленка, переливающаяся разными цветами, размером примерно три на три метра.

— Теперь, когда переходное поле выстроено, можно приступать к конструктурированию, — продолжил пояснять Квазар. — Есть два способа конструктурирования: первый — материализация Мало после создания модели; второй — конструктурирование онами, которые ткачи преобразует из Мало. Для более сложных и больших конструкций используют первый способ, потому что с Мало работать легче, но материализовать готовую конструкцию из Мало — очень сложно и тут требуется ткач не менее шестого разряда. Превращение Мало в оны малыми порциями гораздо легче, но тут уже туго придется конструктору — с онами работать труднее. Фактически сейчас в переходном поле застыл маленький кусочек Сна — только так вообще возможно создать что-либо из Мало или онов — но так как во Сне изначальная единица именно Мало, с ней легче работать…

А тем временем, в работу включился Арч — маленький мужичонка, почти лысый, но, если судить по полоскам — седьмой разряд. А точнее — ткач седьмого разряда. Он тоже подошел к кристаллу на конце Онитовой трубы, только гладил запорную арматуру значительно дольше Валета — почти минуту. Потом Арч подошел к переходному полю и легонько коснулся переливающейся пленки-границы. Внутрь поля словно запустили маленьких мушек, причем — много-много. Черненькие точечки закружились вокруг Валета, потом быстро собрались в комок и опять разлетелись, приобрели некое подобие очертаний. В целом конструкция машины примерно совпадала с той, что принята в восемнадцатой эпохе: четыре резиновых колеса, каркас из металла, внутри четыре сидения для пассажиров и водителя; двигатель же помещался в задней части, скрытый дополнительной дверкой, впереди отсек для вещей. Но пока конструкция напоминала лишь сплетение тонкий паутинок, будто художник сделал набросок вещи, а теперь предстояло ее раскрасить. Арч еще раз сходил к кристаллу, зарядился Мало, преобразовал в оны и подал в переходное поле. Опять вокруг Валета завертелись черные точки, снова собрались в комок и нашли свое место в конструкции — машина обросла вполне материальным двигателем и прочими механическим внутренностями. Эпсон смотрел на это с открытым ртом. Валет воплотил такое количество сложнейших узлов и деталей, и все — одним только усилием мысли. Ведь, чтобы создать конструкцию, ее надо представить в мельчайших подробностях, в голове должен быть самый настоящий компьютер, дабы просто запомнить механические узлы: каждый шланг, каждый болт, каждую гайку, каждую трубку, каждую заклепку…

Дело осталось за малым. Ткач сделал третий подход к трубе, и подал Валету оны для конструктурирования кузова. Не прошло и десяти минут, а посреди отсека уже стоит самая настоящая машина, будто кто-то приехал и небрежно припарковался прямо в конструкторском отделе. Валет порвал переходное поле, просто ударив по пленке кулаком, и машину можно отправлять по назначению.