- Это же неправда. Зачем вы врете?
- Я не вру.
- Я докажу, - сказал Бульцов.
- Hикому и ничего. Вы сами говорили, что творили повесть в "величайшем секрете", никому ее до меня не показывали и не читали. Так что, это... Грубер лучезарно улыбнулся.
- Мне поверят, - угрюмо молвил писатель.
- Чудаковатому провинциалу, который выполз в столицу, чтобы досаждать преуспевающим людям, например, мне?
- Подведем итог.
- Давайте подведем. Итак, я вам ничего не должен, как и вы мне. Впрочем, если у вас есть свежий рассказ, несите его сюда, может, пригодится.
- Ты мудак, - сказал Бульцов, - Мелкая мразь, кровосос.
Иудушка Головлев!
- Вы опять хамите! - повысил голос Грубер.
Бульцов встал. Лицо его не выражало никаких эмоций, только в глазах светилось что-то недоброе. Он засунул руку в складку повешенного через другую руку пальто.
- Вот-вот, убирайтесь, - сказал Грубер, видя этот жест Бульцова.
Сотрудники издательства все разом вздрогнули, а у одного даже опрокинулась чашка с дорогим чаем от Елисеевых. Ведь прогремел выстрел, раздался крик, затем еще один выстрел.
Донесся низкий голос Бульцова:
- Мррразь.
