Мрамор - [3]

Туллий. Говорят.

Публий. И убежден, что кто-то -- когда-то -- в этой воде -- уже мылся. Что-то чувствуется в ней... не то, чтоб родное -- знакомое.

Туллий. Может, и Калигула в ней мылся.

Публий. И Тиберий.

Туллий. И Сеян...

Публий. Если бы фильтры говорить умели... ([Пауза.]) И моя жена в ней мылась... И твоя.

Туллий. Что ты хочешь этим сказать?

Публий. Да нет, не это... И дети тоже. Вода -- везде вода. Что в квартире, что в камере. Сообщающиеся, говорю, сосуды.

Туллий. Для кого -- сообщающиеся, для кого -- нет.

[Пауза.]

Публий. Странное это дело. Туллий: я же знал, что это может случиться. Еще когда был ребенком -- знал. Все мы знаем. Тем более, что мой отец не сидел. И дед тоже. И все-таки не предполагал. Завел семью, детишек...

Туллий. Ну-ну, Публий... Это же значит только, что комитет наш на высоте.

Публий ([изумленно]). Это -- как?

Туллий. А так, что сажают только после того, как произведешь потомство. Примерно как раз, когда жена уже надоедает... Когда вообще уже почти все смысл теряет. Когда слово "пожизненно" смысл приобретает. Не раньше... Компьютер все-таки.

Публий. Да. Техника...

[Пауза.]

Чего читаешь-то?

Туллий. Горация.

Публий. Ну и как?

Туллий. Классик. Разве что чересчур восторженный. Как все предки.

Публий. Бюст, что ли, его заказать?

Туллий. Тем более, что кормить не надо.

Публий. А канарейку куда?

Туллий. Выпустим. А то от голода сдохнет. Либо -- от воздуха разряженного.

Публий. Жалко.

Туллий. Жалко выпускать или жалко, что сдохнет?

Публий. И -- и... Выпускать тоже. Полетит, понимаешь, на все четыре... то есть триста шестьдесят... Лишние мысли опять же... Мы-то тут -- до конца дней. Нас-то, вишь, никто не выпустит. Для нас тут -- жизнь. Смысл. Чего же ей-то надо. Она ж тварь, у нее даже мозгов нет. Клюв один... Жалко выпускать.

Туллий. Так ведь сдохнет.

Публий. А мы -- нет? Мы, Туллий, тоже] Нас кто пожалеет? А? Она, что ли? Чем? У нее, говорю, и мозгов-то нет... А и были б, так сколько? на нас двоих их бы хрен хватило...

Туллий. Не веришь, значит, в миниатюризацию...

Публий. Не в том дело... А мы ее пожалеем. И, с другой стороны, поет.

[Пауза.]

Туллий. Когда ты сдохнешь, я тебя пожалею. Если все дело в размере, по-твоему.

Публий ([обнимая Туллия]). Пожалей лучше сейчас...

Туллий. Не лапай!

Публий. Лучше сейчас пожалей, Туллий!

Туллий. Прими руки, кому говорю!

Публий. Так я ж ничего...

Туллий. Ничего? А это чей член? У тебя эрекция. ([Вылезает из ванны.]) Где моя тога?

Публий ([устраиваясь поудобнее в ванне]). Вот цена твоим словам. "Пожалею"!.. Как же! Знаю я, как ты меня пожалеешь. Меня -- в мусоропровод, а на мое место -- какого-нибудь кретина. Я -- вниз, он -- вверх.

Туллий. А лифт только так и работает. Принцип весов. Символ правосудия.

Публий ([продолжая свое]). Будешь с ним лясы точить... Может, даже это... за бока хватать... Молодой если... Главное -- главное, ведь дерьмо же какое-нибудь будет... сам говоришь... пастух там. Или ликтор... Но обо мне уже ни хрена не вспомнишь... Вроде как и не было. С глаз долой, из сердца вон. Так сказать, переменим простыни.

Туллий. Вот это -- точно.

Публий. Ну да, так спокойнее. Инстинкт самосохранения плюс ухватки стоика. Что, впрочем, одно и то же. При полной поддержке со стороны Претора. И когда полностью самосохранишься, тут-то тебя в мусоропровод и затолкают.

[Пауза.]

Туллий ([кутаясь в тогу]). Все там будем.

Публий. Ну да, понимаю. Ты -- выше этого.

Туллий. Главное -- чтоб процент соблюдался.

Публий. Гражданин... Опора государства... ([Пауза.]) Дерьмо собачье!

Туллий. Сам ты дерьмо. Варвар. Может быть, даже христианин. Смерти боишься. Какой ты римлянин!? Семья, детишки... жопа! Все это варварство, понял? Тоска по свободе! Что ты знаешь о свободе? Бабы -- и все. Предложи тебе сейчас гетеру харить или на койке гнить, -- ты бы что выбрал?

Публий. Гетеру, понятно.

Туллий. Ага, вот видишь! Для тебя тут есть разница. А разницы нет, Публий! Разницы нет. Дни идут! Все дело в том, что дни идут. Чем бы ты ни занимался, ты стоишь на месте, а дни идут. Главное -- это Время. Так учил нас Тиберий. Задача Рима -- слиться со Временем. Вот в чем смысл жизни. Избавиться от сантиментов! От этих ля-ля о бабах, детишках, любви, ненависти. Избавиться от мыслей о свободе. Понял? И ты сольешься со Временем. Ибо ничего не остается, кроме Времени. И тогда можешь даже не шевелиться -- ты идешь вместе с ним. Не отставая и не обгоняя. Ты -- сам часы. А не тот, кто на них смотрит... Вот во что верим мы, римляне. Не зависеть от Времени -- вот свобода. А ты варвар, Публий, грязный варвар. И я б убил тебя, если б не знал, что на твое место тотчас пришлют другого. И, может, еще большего варвара. Особенно теперь, когда в Комитет провели Сеяна.

Публий ([переворачиваясь на бок в ванне]). Тогда что ж... может, мне с собой покончить, а? На римский манер: прямо здесь, в ванне. Как Сулла.

Туллий. Все равно пришлют. ([Пауза.]) Сам знаешь: лифт.

Публий. Елки-палки.

[Пауза.]

Туллий. Как сказано у поэта: "Постум, Постум, увы, бегут летучие годы..."

Публий. Кто это сказал?

Туллий. Гораций.