Мрак над Токиорамой - [12]

- Я был готов, - продолжал я, - посвятить собственную жизнь ради победы своего господина. Но судьба пожелала, чтобы все произошло иначе. Поначалу испуг отобрал у меня способность реагировать, но в критичном моменте...

- Вы обязаны увидеть это! - Бунтаро вновь выскочил на средину сцены, и на сей раз мне пришлось следить за течением своей битвы сбоку.

- Это фантастика! - Распалившийся ведущий уселся на своем стуле и поправил растрепанные волосы. - На прошлой неделе я принимал в своей программе самого Кунихико Матсуду, победителя в трехстах двенадцати боях подряд в двести одной партии. Величайшего мастера Че-до первых двадцати лет его существования. Знаешь, что он сказал о тебе?

Я только покачал головой.

- Сенсей Матсуда заявил, что столь быстрой реакции он не видел ни у кого из воинов. Он говорил, что уже возможно реализовать бионическое управление рефлексами...

Я рассмеялся. А что мне еще оставалось делать...

- Знаешь, сколько это стоит? - спросил я, продолжая улыбаться. - А кроме того, это чертовски опасная операция. Я еще не слышал про человека, который бы выжил больше пары лет после такого.

- Это факт, - кивнул Бунтаро. - Мы провели небольшую разведку в клиниках БиоСистемы. Тебя в списках пациентов не было. А ведь никто, кроме них, на всем свете бионического управления рефлексами провести не может...

Ты даже не знаешь, паяц, насколько ошибаешься, подумал я, но вслух такого сказать просто не мог.

- Поверь мне, Юббеи, - он должен был услышать то, чего хотел, чего жаждали зрители, - даже если бы это все стоило копейки, я бы на такое не пошел. Два года на пике никогда не компенсируют утраты жизни. Ведь в Че-до, как и в другом виде воинских искусств, самое замечательное то, что мы можем наслаждаться нашими успехами и тем уважением, которым нас дарят люди. А бионики не стоят даже плевка. Хорошо, что их не допустили к играм Лиги. Пусть дерутся там, где им место - на свалке истории.

Зрители стоя аплодировали мне и кричали браво, но я прекрасно знал, что не менее половины из них абонировало каналы головидения, передающие нелегальные игры с участием Варукаши - биоников. Я и сам видел несколько таких побоищ. Из чистого любопытства, только бы сориентироваться, что проведенные на мне операции не слишком отличаются от нормы имперских клиник. Я был медлительней Вару. Ненамного, совсем ненамного, но, благодаря этому, мне не нужно было опасаться постепенного умирания через двадцать с лишним месяцев, как эти несчастные. С другой стороны, каждый из них в течение пятисот и скольких-то там еще дней был богом войны. Он не имел равных себе среди нормальных людей и мог убить еще до того, как противник замечал удар. С точки зрения красоты схватки, не было ничего более совершенного, чем бой двух Вару. Сам я прекрасно понимал, что по мере ухода времени и совершенствования методик, последующие поколения воинов Варукаши будут вытеснять обычных людей с Шахматной Доски...

- Скажи мне, как... - спросил тем временем Бунтаро, - как тебе удалось победить столь хорошего фехтовальщика, каким был Кагеро Сакацусима?

- Все очень просто, мне повезло. Я хотел атаковать первым. Когда я уже двинулся, он тоже инициировал нападение. Ему не повезло, поскольку я действовал на какую-то долю секунды скорее... опять же, я применил технику, не являющуюся популярной среди воинов...

- Факт, согласился со мной Бунтаро. - Тебя за это критиковали... Даже в Совете Лиги.

- В такие мгновения не думаешь, просто нет времени на то, чтобы думать... У меня это прошло инстинктивно...

- Понимаю, сейчас, когда эмоции уже спали, мы смотрим на все это иначе. В конце концов, ведь это впервые Пешка победила Слона.

- Это уже другая сторона медали, хотя напоминание со стороны моего господина стало для меня наибольшим наказанием... Если, - я тут же поправился, - когда я вернусь на Доску, то постараюсь уже не совершать подобных ошибок.

- Кстати, о возвращении... - Бунтаро поднялся с места и дал знак в направлении кулис. Он явно готовил какую-то неожиданность. Я поглядел на выходящую из-за ширмы девушку. Она несла подушку, на которой покоились мечи. Полный дай-сё. После этого я перевел взгляд на лучащегося счастьем Юббеи.

- Знаешь, что это означает? - спросил тот.

- Нет.

- Возвращаясь на Шахматную Доску, ты уже не будешь Пешкой.

Я вскочил с места, вот теперь он и вправду застал меня врасплох, уже во второй раз в течение программы. Поначалу история с Кунихико Масуда, и вот теперь повышение в ранге перед зрителями. Я догадывался, что по возвращении займу положение Слона, в последних партиях, в мое отсутствие, мы потеряли трех воинов на этой позиции, но я не думал, что все произойдет в подобных обстоятельствах.

Девушка подошла ко мне им уважительно поклонилась, поднимая подушку над головой. Юббеи сдвинулся в сторонку. Сначала я взял танто и вакизаши, сунул их за пояс, как того требовала традиция, и наконец протянул руку за самым длинным мечом. Он занял свое место на правом боку, за поясом оби. Я потер пальцы и обхватил шершавую тсуки, чувствуя под кончиками сплетения материала и деликатные выпуклости, в которых мекуги соединяли ее с захватной частью клинка. Большим пальцем я оперся на тсубу, украшенную летящим драконом, чье тело оплетало символы четырех стихий, и почувствовал под оплеткой легкое углубление, явный знак того, что палец не раз уже напирал на это самое место.