— Ты где, Джейсон?
— Я здесь. — Ему удалось произнести эти два слова, но собственный голос показался ему чужим. Пустым и холодным.
Она зажгла свет и остановилась в дверном проеме. Он не имел представления о том, как выглядит, но, должно быть, это было пугающее зрелище — судя по выражению ее лица.
— Джейсон!.. — простонала она, подбежала к нему и опустилась на колени возле кресла. — Извини меня! — Она уже плакала, тогда как его глаза оставались до странности сухими. — Я очень виновата…
Комок сжался в груди Джейсона. Она виновата. Она просит прощения. За что? За то, что оставляет его?
Вероятно, да. В противном случае она примчалась бы домой сразу же. И невыносимо даже подумать о том, чем Рэтчитт занимался с ней в течение того времени.
— Забирай то, за чем пришла, — выдавил из себя Джейсон. — И уходи.
Если она настолько глупа, что избрала Рэтчитта, что ж, пусть он погубит ее. А в чем, собственно, дело? Он-то уже погиб.
— Джейсон, я вернулась домой, — произнесла Эмма. — Я выбираю тебя.
Она дотронулась до его руки, как раз до места укуса. Он отдернул руку, невольно застонав.
— Что это? — В ее голосе послышалось беспокойство. — Что у тебя с рукой? Ну-ка покажи!
Она уже расстегнула его манжет и закатала рукав. Затем испуганно ахнула. Только тогда Джейсон впервые взглянул на свою рану.
Несмотря на все усилия дока, укус и в самом деле выглядел устрашающе. Гораздо хуже, чем лицо Рэтчитта. Шрамы от швов останутся у него на всю жизнь.
— Боже мой, Джейсон…
— Все будет в порядке, — хрипло сказал он.
Глаза их встретились, но Джейсон все еще не мог поверить своим ушам.
— Что ты сказала? — переспросил он. — Насчет возвращения? И насчет твоего выбора?
Она кивнула, и две большие слезы прокатились по ее щекам.
— А как же Рэтчитт?
— Я его прогнала.
— Ты его прогнала, — рассеянно повторил Джейсон.
— Я его больше не люблю. Я даже не хочу его больше, Джейсон.
— Это правда?
— Да, Джейсон. Я в этом уверена. Совершенно уверена.
Теперь у него не нашлось ответа: слишком сильно билось его сердце.
— Ты… ты не сказал впрямую, что любишь меня, — прошептала Эмма. — Но ведь ты меня любишь?
— Да.
Большего он сказать не мог. Просто «да». Слишком он устал, слишком велико было его облегчение.
Она кивнула.
— Я решила, что ты не станешь врать. Это не похоже на тебя.
Она взяла его за здоровую руку и потянула на себя.
— Что ты делаешь? — выдохнул он.
— Я хочу отвести своего законного мужа в постель, — ответила Эмма. — Потому что он, кажется, устал.
«Устал» — не очень точное слово, которое могло бы описать его состояние.
Джейсон позволил ей отвести себя наверх и усадить на край кровати. Она опустилась на колени и принялась стягивать с него туфли и носки.
Его подмывало спросить, что произошло между ней и Рэтчиттом после его ухода. А еще — о находившихся под опекой деньгах. Но у него не хватало сил. Или воли. Он лишь сидел и позволял Эмме ухаживать за ним. Вероятно, впоследствии ему станет стыдно.
Когда он уже был раздет и очутился между двух прохладных простыней, она спросила его:
— Что ты хочешь? Стакан воды? Может быть, обезболивающее?
Когда она вышла из комнаты, он прикрыл глаза принялся считать до десяти. Он решил, что если сумеет сосчитать до десяти и не заплакать, то все будет в порядке.
Он не заплакал. Но и до десяти не сосчитал. С ним приключилось нечто очень неожиданное. Он заснул.
Джейсон проснулся лишь тогда, когда рука Эммы уже обнимала его за талию, а ее грудь прижималась к его спине. Вначале какая-то сила словно толкнула его, но тут же он догадался по ее глубокому дыханию, что она спит. Неудивительно, подумал он, бросив взгляд на часы.
Пять минут третьего.
Он долго лежал в темноте, обдумывая все случившееся накануне и поражаясь итогу всех событий. Эмма выбрала его, а не Рэтчитта. Она больше не любит Рэтчитта. Это, пожалуй, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что же заставило Эмму изменить свое отношение к Рэтчитту? Что произошло, когда Джейсон оставил их наедине?
Ее вчерашние извинения могли иметь какой угодно смысл. За что она просила прощения? Может быть, за то, что пошла на близость с Рэтчиттом и только тогда окончательно убедилась в том, что ее заблуждения на его счет не более чем заблуждения?
Что-то подобное должно было произойти. Джейсон не мог себе представить, чтобы Рэтчитт тратил время на невинные разговоры с Эммой. Это не в его духе.
Но неверность не в духе Эммы. Джейсон чувствовал это, знал сердцем. Нет, какое-то другое событие открыло ей глаза.
И что же она увидела, когда ее глаза открылись? Почему она, определяя свое будущее, предпочла сделать ставку на него, а не на Рэтчитта? Джейсон не смел надеяться, что Эмма обнаружила в своем сердце любовь к нему. На такое мог бы надеяться только законченный идиот. Скорее всего, она избрала для себя меньшее из двух зол.
Он все еще терзался из-за того, как вел себя все дни после возвращения из поездки. Нельзя винить Эмму за то, что она оставила его. Он так ужасно обращался с ней!
Эмма потерлась о его спину, придвинулась ближе и прошептала во сне его имя. Когда она забросила ногу на ногу Джейсона, он пришел в себя настолько, чтобы понять, что Эмма обнажена. После их свадебного путешествия она ни разу не ложилась без ночной рубашки.
