Мозгоед - [3]

Стоит признать: коттедж ребята строили довольно резво, так же резво влюблялись, совершенно искренне целовались и даже порой заговаривали о свадьбе. Кто же знал, что шоу будет бесконечным?! Теперь вокруг первого коттеджа вырос мини-таун: бассейн на бассейне, конюшня на конюшне, хибарка на хибарке. Каждый месяц зрителей пугали, что шоу вот-вот закроют, но ничего не происходило, кроме самого шоу… Каждый день, ровно в 22.00 по одному из развлекательных каналов, появлялась знакомая заставка. К ней вскоре привыкли, как в свое время все российское население привыкло к героям «Санты-Барбары». За это время выросло новое, зубастое, поколение. Новые девочки и мальчики приходили на проект, чтобы попробовать свои силы и засветиться на ТВ. Когда-то молодые и красивые, теперь «старички» действительно постарели. Всем им, по моим скромным подсчетам, было уже за тридцать, ну, или около тридцати… Ни семьи, ни карьеры, ни детей — только жизнь, потраченная на реалити-шоу. Они почти разучились мечтать, единственное желание, которое испытывали почти все — одним махом сорвать большой куш-бонус за растраченные пять лет.

— Так ты пойдешь к нам работать? — пальчики Луши нервно барабанили по столешнице. Я заметил, что обручального кольца нет. Еще одна жертва реалити-шоу, только вряд ли она в этом признается… — Скажи, что согласен…

— Кем там работать?

— Психиатром!

— Это глупо, — с облегчением рассмеялся я. Виски настроило меня на благожелательную волну, и мир казался прекрасным, правда, почему-то теперь он был в крапинку. Мир, больной ветрянкой. — Если вам нужен профессионал, то могу дать координаты… У меня в Кащенко масса знакомых.

— Нам нужен ты, — Луша дотронулась до моей руки. — Там что-то происходит, понимаешь? Они все, как с цепи сорвались. Ничего не соображают… Если на территории появится доктор в белом халате и со стопкой смирительных рубашек, у нас ничего не получится. Я даже не представляю, что ребята сделают, если поймут, что к ним приехали из Кащенко. В общем, нам нужен такой, как ты: человек, не похожий на врача, вызывающий доверие, с хорошим чувством юмора.

Зря она про чувство юмора ввернула. Дешевый комплимент. Когда женщине говорят, что она симпатичная и хороша, то подразумевается, что она полная дура и уродина. Когда мужику за тридцать начинают рассказывать про его чувство юмора, понимаешь — больше в тебе нет ничего, что бы могло заинтересовать роскошную блондинку, сидящую напротив. Захотелось встать и уйти и по-английски. Но поскольку она заплатила за виски, то я остался. Не в моих правилах обижать красивых женщин.

— Что нужно делать?

— Ничего сложного. Ты поговоришь с ребятами, и скажешь нам, кто из них наиболее опасен, кто на грани срыва, у кого какие проблемы. А мы заплатим.

— Сколько?

— Столько, чтобы ты остался доволен.

— Почему такая спешка?

— До финала — всего ничего, пара месяцев, может, даже меньше… Нам нужно продержаться…

— И ты в это веришь? — я тоже перешел на «ты».

— Во что?

— В то, что вы закроете проект…

Она покачала головой:

— Нет, но я так больше не могу… Как будто в клетке с тиграми, и не знаешь, кто на тебя прыгнет.

Когда большие девочки начинают плакать, я всегда теряюсь. И всегда говорю совсем не то, что они хотят услышать.

— Знаешь, такой анекдот?

— Бэрримор, что у меня хлюпает в ботинке?

— Овсянка, сэр!

— Овсянка?! Что она там делает?!

— Хлюпает, сэр…

И эта женщина еще говорила про мое отличное чувство юмора!

****

Мы расстались случайными друзьями: обещали звонить друг другу и даже обнялись на прощание. Я знал, что, проснувшись, она даже не вспомнит, как меня зовут. Ей станет стыдно за минутную слабость и мой грязный носовой платок. Она — Луша! А кто я?

По дороге домой привычно набрал знакомый номер:

— Какого черта? — сонно спросила бывшая жена. — Ты знаешь, который сейчас час?

— Час моей удачи!

— Ты выиграл миллион и завалил королеву? — ернически отозвалась она. Я услышал щелчок зажигалки. Сто тысяч раз говорил ей не курить в постели!

— Лучше!

— Значит, ты трахнул самого короля! — когда она хотела, то умела быть гадкой.

— Я получил работу на телевидении!

— А-а… И все?

— Ты даже не спросишь, кем там буду работать?

— А что тут спрашивать? — словно наяву увидел, как она лениво теребит левый сосок, и почувствовал желание. Она всегда спала голой. — Авторская передача «Как стать неудачником». Знаешь, Дэн… Я бы ее переименовала — люди любят короткие, емкие названия. Тебе нравится слово «лох»?

В трубке послышались гудки. Стало гадко и тошно. Чувство усилилось, когда дорогу преградил милиционер.

— Куда идем?

— В деградацию, — язык слегка заплетался.

— Это что? Клуб?

— Это… Это конец… понимаешь? Конец всего… Расщепление личности… Синдром одиночества… Игры подсознания…

— Это ж надо было так надраться! — брезгливо констатировал он и незаметно исчез. Из милицейского уазика пахло серой.

Я поднял голову и погрозил кому-то в светлеющем небе:

— Если ты есть, то сделай хоть что-нибудь…

Небо подмигнуло и порозовело. Меня услышали. Выходит, если кричать в пять часов утра, то есть шанс, что бог вынет беруши из ушей.

Додумать мысль я не успел, потому, что пришел домой.