Мозг: прошлое и будущее - [94]
Подобные опасения, связанные с проникновением нейротехнологии в повседневную жизнь, – это обратная сторона восторга перед ее возможностями. Но как то, так и другое коренится в непомерно раздутом представлении о значимости мозга по сравнению со средой и организмом, и как то, так и другое может подтолкнуть к неверным выводам, как и непомерно раздутое представление о чем угодно в нашей культуре. Наверняка вы слышали расхожую фразу: «Кому террорист, а кому борец за свободу». Подобные высказывания подчеркивают, что, с одной стороны, людям свойственна субъективность, и они с легкостью клеймят своих врагов «террористами», а с другой – всегда найдется тот, кто оправдает неправое дело, за которое стоят настоящие террористы. К тому же, хотя страх перед терроризмом всегда занимает первые места в опросах общественного мнения, один колумнист из «New York Times» справедливо указывает, что за последние годы гораздо больше американцев утонуло в собственных ваннах, чем погибло от рук террористов. Как бы кто ни относился к тем или иным группам, терроризму как явлению уделяют гораздо больше внимания, чем он заслуживает, если судить по его объективному влиянию на общество[648].
Подобной закономерности подчиняются и мозговые технологии с их пропагандистами и очернителями. Мы уже отмечали ненормальную страсть трансгуманистов и им подобных к технологическим подходам, физически влияющим на мозг, хотя более периферийные технологии позволяют достичь лучших результатов безо всех рисков и сложностей, связанных с непосредственными интервенциями в мозг. Подобным же образом опасения, что нейротехнология, в том числе ноотропы, может привести к антисоциальным последствиям, вероятно, отражают искусственное и нецелесообразное разграничение между теми стратегиями повышения когнитивных способностей, которые воздействуют на мозг, и теми, которые влияют на его окружение. Если кто-то по примеру Фукуямы беспокоится, что нейротехнология усугубит неравенство и приведет к гиперконкуренции в обществе, его должны точно так же беспокоить другие меры, которые не так прямо влияют на мозг, но приводят к аналогичным последствиям. Нейротехнология – не террорист и не борец за свободу, а просто одно из множества жизненных обстоятельств, чье воздействие неоднозначно и зависит от контекста.
На самом деле специалисты по этике, размышляющие о последствиях применения ноотропов, в целом быстро переключаются на континуум явлений, в пределах которого следует рассматривать «умные таблетки». В 2008 году в журнале «Nature» появилась заметка об ответственном применении лекарств, улучшающих когнитивные способности, которую написала группа специалистов во главе с Генри Грили, директором Программы «Нейрофизиология и общество» при Стенфордском университете. Ученые проводят параллели между применением ноотропов и другими способами улучшить мозговую деятельность: образованием, питанием, физическими упражнениями и сном – и утверждают, что «с морально-этической точки зрения лекарства, улучшающие когнитивные способности, ничем не отличаются от других, более привычных способов ее улучшить», а «нормальной реакцией со стороны общества было бы, в частности, сделать все эти средства доступными и минимизировать риск»[649]. Британская медицинская ассоциация также проанализировала этические вопросы, связанные с усилением когнитивных способностей, и провела примерно те же параллели. Экспертная группа при Ассоциации помещает дебаты об искусственных методах улучшения в широкий контекст и подчеркивает, что «нам следует помнить, что на здоровье, благополучие и социальные успехи прямо или косвенно влияют самые разные общественные факторы». «Если сосредоточиться лишь на одном из них, скажем, на когнитивных способностях человека, – утверждают авторы, – мы упустим из виду тот факт, что на способность человека добиться процветания, физического и психологического, и успеха в обществе влияет множество разных социальных переменных»[650].
Мир относится к человеку и его мозгу совершенно по-разному с колыбели до могилы. Некоторые дети с рождения обладают биологическими особенностями, предопределяющими достижения в учебе: возможно, у них лучше внимание, усидчивость, память или реакция. Но главное даже не это: некоторые дети рождаются у активных небезразличных родителей, которые на день рождения дарят им книжки вместо игрушек и записывают в разные кружки и секции, едва малыши научатся говорить. Различия в уровне жизни влияют на развитие интеллекта с самых разных сторон: от способности родителей тратить время на помощь ребенку с учебой до возможности тратить деньги на предметы роскоши вроде компьютеров и частных уроков. Традиции семьи и широкий социальный контекст играет огромную роль помимо образования как такового, они определяют качество жизни во всем, что касается эмоционального благополучия, честолюбия, здоровья. Когда дети вырастают и покидают семью, привитые в детстве принципы остаются с ними, как, разумеется, и предрассудки, определяемые социально-экономическим происхождением. Следует раз и навсегда уяснить себе, что социально детерминированные факторы влияют на мозг ничуть не меньше, чем генетические особенности или ноотропное средство. Мозг пластичен и подвержен самым разным внешним воздействиям. Образование и ценности отпечатываются в нем подобно другим воспоминаниям и в результате влияют на поведение в дальнейшем. Экономическое и социальное благополучие определяет уровень стресса и соответствующие физиологические механизмы, охватывающие организм в целом. По всем этим причинам представляется маловероятным, чтобы доступные сегодня нейротехнологии существенно испортили и без того ухабистое игровое поле для пестрой команды общества из восьми миллиардов нервных систем.
Настоящий сборник является первым научным изданием сказок Перро на русском языке, предназначенным для взрослых читателей: до сих пор эти сказки издавались только в качестве детских книжек. В сборник включены не только все сказки Перро, прозаические и стихотворные, но также и некоторые наиболее известные сказки его продолжателей и последователей (д’Онуа, Леритье-де-Впллодон, Лепренс де-Бомон) как образцы французской сказочной литературы XVII–XVIII веков; во французских изданиях эти сказки нередко объединяются со сказками самого Перро. Перевод под редакцией М. Петровского. Вступительная статья и комментарии Н. П. Андреева. Иллюстрации Александра Дмитриевича Силина..
«Все сознают, что нормальная и полезная еда есть еда с аппетитом, всякая другая еда, еда по приказу, по расчету признается уже в большей или меньшей степени злом», — писал академик И. П. Павлов. Перед вами необычная книга. Главная ее особенность состоит в том, что желудок, его заболевания, а также их профилактика и лечение рассматриваются в «контексте» всего организма, в тесной связи с образом жизни и мыслями человека. Автор обращает внимание читателей на множество «мелочей», которым мы обычно не придаем никакого значения, не замечаем их влияния на состояние желудочно-кишечного тракта и здоровье в целом. Книга — не сухое повествование о болезнях, а увлекательное путешествие в мир под названием «человеческий организм». Для широкого круга читателей.
Инвалид, бомж, колясочник, трансгендер – что не так с этими словами? Почему нельзя заболеть онкологией, лишиться девственности или сделать операцию по смене пола? Эти и многие другие слова и выражения или некорректны, или просто неверны. С помощью лингвистов, активистов, психологов и профильных специалистов автор Мария Бобылёва объясняет, что такое толерантная лексика, откуда она взялась и почему именно сейчас вокруг нее столько споров. Книга стала продолжением онлайн-проекта «Мы так не говорим» портала «Такие дела».
ОТ АВТОРОВ Почти три четверти века, прошло с тех пор, как появились первые русские художественные открытки и их собиратели. В настоящей брошюре авторы поставили своей задачей дать краткие сведения о появлении и распространении открыток, характеристику различных существующих типов открыток, ознакомить с существующими способами их систематизации, хранения и экспозиции. Большое значение авторы придают своей попытке осветить возможности использования открыток в пропагандистской и агитационно-массовой работе, в качестве наглядного учебного пособия, а также роль открыток в деле воспитания художественного вкуса широких трудящихся масс.
Это уникальное устройство перевернуло наши представления об античном мире. Однако история Антикитерского механизма, названного так в честь греческого острова Антикитера, у берегов которого со дна моря были подняты его обломки, полна темных пятен. Многие десятилетия он хранился в Национальном археологическом музее Греции, не привлекая к себе особого внимания.В научном мире о его существовании знали, но даже ученые не могли поверить, что это не мистификация, и поразительный механизм, использовавшийся для расчета движения небесных тел, действительно дошел до нас из глубины веков.
Пособие призвано развить в школьниках, студентах и начинающих журналистах умение создавать красивые, яркие и точные образы, оставаясь в рамках существующего русского языка, не вульгаризируя его англицизмами, жаргонными словами и разговорной речью низкого уровня. Задача, поставленная автором, довольно амбициозна: не только научить правильной письменной речи, но пробудить вдохновение к созданию таких текстов и дальнейшему совершенствованию. Адресована студентам факультетов журналистики и филологических факультетов, а также тем, кто стремится грамотно и образно излагать свои мысли на бумаге.
Обладатель ученой степени в области теоретической химической физики, старший научный сотрудник исследовательской группы по разработке новых лекарств Скотт Бембенек в лучших традициях популярной литературы рассказывает, как рождались и развивались научные теории. Эта книга — уникальное сочетание науки, истории и биографии. Она доступным языком рассказывает историю науки от самых ранних научных вопросов в истории человечества, не жертвуя точностью и корректностью фактов. Читатель увидит: — как энергия, энтропия, атомы и квантовая механика, составляющие основу нашей Вселенной, управляют миром, в котором мы живем; — какой трудный путь прошло человечество, чтобы открыть законы физических явлений; — как научные открытия (и связанные с ними ученые) сформировали мир, каким мы его знаем сегодня.
Таблица Менделеева занимает в нашем воображении такое же прочное место, как и алфавит, календарь и знаки зодиака. Но сами химические элементы, помимо нескольких самых распространенных: железа, углерода, меди, золота, – покрыты завесой тайны. По большей части мы не знаем, как они выглядят, в каком виде встречаются в природе, почему так названы и чем полезны для нас. Добро пожаловать на головокружительную экскурсию по страницам истории и литературы, науки и искусства! «Научные сказки» познакомят вас с железом, которое падает с неба, и расскажут о скорбном пути неонового света.
Эта книга не только о том, как устроена Вселенная, хотя, казалось бы, разговоров как раз на эту тему следует ожидать от увлеченного астрофизика. Все дело в том, что поклонники и противники Нила Деграсса Тайсона в своих письмах спрашивают его не только об инопланетной жизни, звездных системах, путешествиях в пространстве, параллельных вселенных и прочих космических штучках. Они хотят знать, как относиться к теории эволюции, как построить вечный двигатель, когда ждать конца света, как пережить утрату близкого человека, изменить свою жизнь… И автор осторожно делится своим мнением на этот счет, обнаруживая не только широкий кругозор и интеллигентное чувство юмора – о котором всем известно, – но также и мудрость, и чуткость, и простоту.
Темное вещество, гравитация, возможность межгалактических полетов и Теория Большого взрыва… Изучение тайн Вселенной подобно чтению захватывающего романа. Но только если вы хорошо понимаете физику, знаете, что скрывается за всеми сложными терминами и определениями. В самых головоломных вопросах науки вам поможет разобраться Нил Деграсс Тайсон – один из самых авторитетных и в то же время остроумных астрофизиков нашего времени. Он обладает особым даром рассказывать о сложнейших научных теориях понятно, интересно и с юмором. Новая книга Нила Тайсона – это очередное захватывающее путешествие в мир современной науки.