Моздокские крещеные Осетины и Черкесы, называемые "казачьи братья" - [3]

Тридцатилетний промежуток времени (1785–1816 г.), протекшего между составлением обоих списков, значительно изменил состав Моздокского Осетинского общества как в его числительности, так и в религиозном отношении. В первом списке Осетинское общество показано отдельно от Черкесского, о котором теперь и нет речи. Но если сравнительно с 1785 годом Осетинское общество увеличилось на 69 семейств, за то тогда все были христиане, между тем как в 1816 году по списку значится 92 семейства, или 58 % некрещеных, а в остальных нередко встречался глава семейства магометанин, а дети его православные.

Началась персидская война, и дело о казачьих братьях как-будто затихло; по крайней мере, переписка о них весь 1828 год оставалась без движения; как вдруг главнокомандующий генерал-адъютант Граф Паскевич — Эриванский, из Эрзерума 15 июля 1829 года, пишет генералу Эммануэлю, начальнику Кавказской области: Из дошедших ко мне из Ставрополя сведений узнал я, что вместо предназначенных к поступлению в казачье сословие из Моздокских осетин и черкес, заключающихся в числе 771 души поступило только 110 новокрещенных Черкес, почему я прошу ваше пре-ство уведомить меня, от чего сие произошло и кто виновен, что 661 душа азиатцев до сего времени не принята в военное ведомство?

Каким путем и от кого граф получил из Ставрополя этот слух, осталось неизвестным; верно то, что самое известие было крупным недоразумением, как говорят на новейшем административном языке. Дело в том, что Моздокское общество Осетин и Черкес смешали с такими-же обществами, находившимися в станицах Черноярсой и Новоостениновской, которых в 1824 г Ермоловым определено было с Высочайшего разрешения зачислить в Горский казачий полк, в числе 493 душ, между тем как о Моздокских Осетинах и Черкесах, приписанных к городскому сословию по VII ревизии, в том же предписании ничего сказано не было.

Казенная — же палата, которой предложен было в 1827 г, по распоряжению Ермолова, исключить записанных по Моздоку 110 д. казачьих братьев, переданных уже военное ведомство исключила всех Моздокских Осетин и Черкес там живущих.

Генерал от кавалерии Емануель на вышеприведенное предписание графа Паскевича в апреле 1830 года рапортовал, чго все розыски в старых делах Моздокскаго комендантскаго управления и Кавказской казенной палаты не дали положительных сведений о казачьих братьях; известно только, что из всех горских выходцев, по приглашениям Осетинской коммисии, принявших впоследствии христианскую веру. составились в Моздоке в три отдельные общества: Ос?тинское, Черкесское и особое, под именем «казачьей братьи»; что сии последние поступили в состав Горскаго казачьего полка, а первые два, в числе 661 души, остаются ни к какому сословию не причисленннми, но числятся по г. Моздоку особыми обществами, отбывают все городския повинности, но податей не платят. Генерал Емануель, признавая эти обязанности к правительству несоответствующиии тем выгодам (?), коими пользовались Моздокские крещены? Осетины и Черкесы, представлял на благоусмотрение корпуснаго командира или записать их в подушный оклад, или-же зачислить в казаки Горскаго полка и переселить на землю, тому полку принадлежавшую.

Граф Паскевич, соглашаясь с мнением Емануеля и принимая во внимание, что люди эти (661 человек) уже исключены казенною палатою из гражданскаго ведомства, предписал зачислить их и сдать в Горский казачий полк, хотя и сам Емануель не считал их казачьими братьями.

Выполнение этого распоряжения, однако-же, замедлилось, и командир полка, полковник Верзилин, донес по начальству, что упомянутые Осетины н Черкесы, по их упорству, еще в полк не приняты. Сам Емануель ездил в Моздок по этому делу, но и личныя его убеждения Осетин поступить в казаки оказались безуспешны.

Между тем, открылась повсеместно на Кавказской линии холера, и в октябре того-же (1830) года Моздокскаго Осетинскаго и Черкасскаго обществ старосты, шестигласные и почетные старики подали в Моздокскую городскую частную управу прошение на Высочашее имя, в котором жаловались, что они зачислены в казачье сословие без испрошения на то Высочайшей воли, и что с того времени им воспрещена всякая отлучка из города, чем они лишены средств к заработкам, а тем самым и способов к выполнению лежащих на них городских повинностей. Они просили, чтобы им были разрешены кратковременныя отлучки для извоза, главнейшаго их промысла, выражая, притом, что если Государю Императору угодно будеть зачислить их в казаки, то они, как верноподданные, готовы исполнить Высочайшую волю, но без подания им способов к заработкам они не в состоянии будуть пропитывать свои бедныя семейства, ии выполнять лежащия на них городские и квартирные повинности, часто случающиеся при проходе войск; причем отлучки свои из города сами ограничили месячным сроком.

Прошение это городская частная управа препроводила областному начальнику, и генерал Емануель получил секретное предписание генерал фельдмаршала, графа Паскевича, от 8 января 1831 г. № 5, следующаго содержания: «Прошу в. в. — п-ство учинить распоряжение об оставлении обращения в казаки Моздокских Осетнскаго и Черкесскаго обществ, в числе 661 души, под предлогом, чго по делам их по сему предмету собираются разныя сведения». Вместе с сим фельдмаршал сообшил и управлявшему главным штабом о нежелании Моздокских Осетин н Черкес быть казаками. о чем в тоже время их поверенный Зубар Туганов с 15-ю товарищами особым прошением, поданным на Высочайшее имя просил об увольнении их от зачисления в казачье сословие.