Мозаика Бернса - [12]

— Обычно когда компания нанимает меня на работу, то не обращается со мной как с промышленным шпионом. Но, полагаю, обнаружение трупа не предусматривается обычным регламентом для персонала.

— Мне жаль, — накрашенные губы Спарки сложились в легкую улыбку. Она встала и протянула мне руку. У нее были длинные, красивые ноги, а рост с каблуками достигал шести футов, не меньше. Держалась она с важным видом, дающим понять, что перед тобой не просто секретарь, а полноправный сотрудник службы кадров.

— Все встревожены смертью Кена, особенно Норман, — заявила Спарки.

— С чего он взял, что я имею к ней отношение?

— Потому как уверен, что смерть эта неслучайна. В конце концов, компьютеры вот так просто не выходят из-под контроля, поджаривая пользователя. В противном случае нам останется только прикрыть лавочку.

Она была права. Статистика утверждает, что вероятность погибнуть от молнии составляет 2 320 000 к 1. А от электрического разряда компьютера — еще ниже. На деле она столь мизерна, что страховые компании отказываются принимать ее в расчет. Поэтому я поинтересовалась, имелись ли у Кена недоброжелатели в «Хай-Дате».

— У любого найдутся враги, — ответила Спарки. — Норман уверен в вашей причастности, потому что Кен просил именно вас привлечь к проверке. Так что вы сразу попали в разряд подозреваемых. Норман бесится, что не смог убедить полицию арестовать вас.

— Но раз мое имя пока еще значится в списках, лучше будет приступить к работе.

Собеседница улыбнулась.

— Не обращайте внимания на Нормана. В его мотивах нет ничего личного. Он всей душой предан компании и готов свою жену арестовать, если заподозрит ее в преступных действиях по отношению к фирме.

Спарки посмотрела мне прямо в глаза.

— А почему именно вас хотел Кен привлечь к работе с соискателями?

— Это я надеялась услышать от вас.

Она помолчала пару секунд, потом продолжила:

— Едва не забыла: наш президент, мистер Фир, желает поговорить с вами прежде, чем вы встретитесь с новыми сотрудниками.

Я пошла за ней.

— А с чего такая суматоха вокруг этих четырех соискателей? — спросила я в коварной попытке выведать про упомянутое Томом «нечто по-настоящему крупное», подлаживаясь тем временем под размашистый шаг Спарки, шествующей по пустым коридорам «Хай-Даты». — Мне поставили непременное условие сдать досье по ним не позднее первого января.

— Эти четверо стажеров были отобраны Кеном и Норманом для работы над новым проектом, жизненно важным для «Хай-Даты», — ответила моя спутница, замедляя шаг. — Каждый из них обладает специальными навыками, которые, соединенные воедино, позволят в краткосрочной перспективе привести к успеху проекта, а в долгосрочной — к процветанию нашей компании.

— А почему ими решили заняться только сейчас?

— Это все Норман. Сначала он не собирался пропускать новых ребят через сито. А потом передумал. Вот почему вы здесь.

— Расскажите мне немного о компании.

— А вы разве не имеете представления о том, что творится в «Хай-Дате»? — спросила Спарки, когда мы свернули в очередной пустынный коридор.

— Вы имеете в виду высокотехнологичные исследования?

— Нет, я про опереточные страсти.

Она окинула взглядом коридор и понизила голос почти до шепота:

— Тут идет одна сплошная схватка за власть. Всякий старается подсидеть соседа. Приходится каждую секунду оборачиваться, потому как сзади уже подкрадывается конкурент с ножом в руке. Одна из причин, по которой я еще тут, заключается в том, что никого не интересует моя должность.

— Без подковерной борьбы не обходится ни один офис, но чтобы убийство?!

— Погодите, придет день, и драма в «Хай-Дате» побьет все рейтинги в новостях. Тут играют по-крупному. В любой миг твоя карьера может полететь в тартарары, поверьте мне на слово.

«Корпоративные нравы в „Хай-Дате“ явно позаимствованы из ада», — подумала я, припомнив, как Норман заподозрил во мне «дешевку» Кена.

Спарки провела своей картой перед панелью лифта.

— Так мы напрямую окажемся в директорских апартаментах.

Двери открылись, и я последовала за шлейфом дорогих духов.

— Да, обращайтесь к нему «мистер Фир». И не курите — у нас в «Хай-Дате» курение под строжайшим запретом.

В этом помещении царили строгость и приглушенные тона, заставляющие вспомнить о консерватизме прошлого века. Стеклом, хромом и прочими атрибутами современных компьютерных дворцов здесь и не пахло. Стены приемной украшали массивные резные двери, отполированные до цвета темной бронзы. Единственной уступкой наступающим праздникам были золотые венки, подвешенные к каждой из них, да небольшая елка в углу секретарского стола.

На двери слева от нас значилось: «Ральф Траут, директор по продажам», справа — «Кен Гордон, казначей». Кто-то прикрепил к венку под его табличкой траурную ленту.

Дверь прямо перед нами имела табличку с надписью: «Джеффри Фир, генеральный директор», а соседняя — «Норман Ричтор, вице-президент».

— Эйприл, скажи Дженнифер, что я привела мисс Макгил из «Юниверсел Иншуренс».

Секретарша, Эйприл Нимиц, подняла пальчиками с накрашенными розовым лаком длинными ногтями телефонную трубку и сложила губки в гримаске, которую можно было истолковать и как улыбку, и как досаду.