Моя золотая Бенгалия - [11]

Один из президентов Индии — тамил Сарвапали Радхакришнан не знал языка хинди — государственного языка. Действительно парадоксальная ситуация, которая, кажется, возможна лишь в Индии.

Я спрашивал многих южноиндийцев и бенгальцев, почему они не хотят изучать хинди, и всегда получал один и тот же ответ:

— Конечно, хорошо быть патриотом своей страны, но что нам даст хинди? Никто же не может утверждать, что штаты, где говорят на хинди, в своем развитии опередили другие штаты. А английский нам открывает дверь в широкий мир.

Это очень веский аргумент, против которого трудно возразить. Против повсеместного внедрения хинди выступают и религиозные меньшинства. Дело в том, что нынешняя зона распространения хинди является колыбелью индуизма. Там родились первые варианты великих эпосов «Махабхарата» и «Рамаяна», упанишады, литература раннего буддизма, сборник древних законов «Артхашастра», «Законы Ману» и другая литература, которая и сегодня в значительной мере формирует мировоззрение индуистов. Человек, говорящий на хинди, о себе говорит:

— Я индиец.

Его сосед, родным языком которого является урду, независимо от места жительства утверждает:

— Я мусульманин.

Индийцем назовет себя только образованный мусульманин. Проблема государственного языка является острой политической проблемой и потому, что введение хинди даст еще больше преимуществ тем, для кого это родной язык (все главные государственные учреждения находятся в столице Дели, где ведущее положение занимает язык хинди). Очевидно, что Индии следовало бы сделать хинди реальным государственным языком. Но пока это возможно только теоретически. Надо признать, что роль английского уменьшается в связи с тем, что в высших учебных заведениях все шире вводится язык соответствующего штата. Вывески магазинов, надписи на железнодорожных и автобусных станциях в Северной Индии чаще всего делаются только на хинди. Чтобы что-то узнать, необходимо обращаться к людям среднего возраста, так как молодежь говорит по-английски плохо. В условиях Индии, когда английский теряет свои позиции, а хинди их еще не завоевал, отсутствие объединяющего всю страну, всем понятного языка очень осложняет общение людей. Ни санскрит, ни фарси (ставший государственным языком в 1Х-ХП1 веках, когда Индию покорили мусульманские завоеватели), ни английский, которым никогда не владело более двух процентов жителей страны, не были понятны большинству индийского народа. В наши дни, когда контакты между различными областями одной страны становятся все теснее, нельзя обойтись без единого, всем понятного языка. Только будущее покажет, как Индия сумеет до конца разрешить этот сложный вопрос.

Эта страна — конгломерат народов с различными обычаями и верованиями. Существуют объективные противоречия между классами и политическими партиями. В Уттар-Прадеше, Махараштре, Дели и Раджастхане сильны позиции Индийского национального конгресса и правых партий, а в Западной Бенгалии постоянно находится у власти блок левых сил. Юг, населенный дравидами, нередко с недоверием относится к индоарийскому Северу, особенно к хиндиязычным штатам, в руках которых концентрируется ядро политического управления страной (хотя в органах законодательной и исполнительной власти всегда представлены все регионы страны). Не утихают происки подрывных сепаратистских группировок в Пенджабе. Происходят столкновения между различными религиозными общинами, шумные кампании под предлогом «защиты» той или иной религии, тех или иных каст, этнических групп. Следует в то же время отметить, что основные причины беспорядков — разница в имущественном положении отдельных народностей и религиозно-социальных групп, а также миграция населения, вследствие чего коренная народность какого-то штата теряет свои позиции (как это уже произошло в Трипуре). Правительство Индии, правящая партия ИНК (И) пытаются активно противостоять экстремистским акциям, выдвигают и осуществляют программу укрепления единства Индии, ее конституционных основ, заложенных Джавахарлалом Неру.

За последние годы были достигнуты важные соглашения по урегулированию долголетних конфликтов в Пенджабе, Ассаме, Кашмире, Мизораме. Необходимы усилия всех сторон, чтобы их осуществить и вместе с тем сорвать планы и замыслы экстремистов внутри Индии и внешних врагов, пытающихся подорвать целостность страны, еще более разжечь междоусобные распри.

Одной из проблем, которой постоянно должно заниматься центральное правительство, является требование отдельными штатами большей самостоятельности, чтобы на их территории все главенствующие посты в области экономики, социальной жизни и культуры принадлежали представителям национального большинства. Небоскреб Таты в Калькутте возвышается над другими зданиями и подавляет их своим величием. Бизнесменов же менее значительных и финансистов, прибывших из других краев, местные деятели пытаются вытеснить или хотя бы ограничить свободу их действий.

Нация большинства зачастую господствует в административном аппарате даже в тех районах штата, где национальные меньшинства составляют большинство. Например, приезжая в пригималайский город Дарджилинг, легко заметить, что непальцы и тибетцы являются его основными жителями, но владельцы крупнейших магазинов, высшие чиновники и даже полицейские в основном бенгальцы, потому что они образованнее, более опытны в вопросах бизнеса и в делах управления государством. Не надо удивляться, что в последнее время и в этой части Индии появились сильные сепаратистские тенденции.