Моя жизнь в руинах - [54]

Я хотела как-то помочь ему, облегчить ношу. Может быть, с моей стороны это было неуместное желание, но оно было правдивым. Я хотела, чтобы он доверял мне, я хотела, чтобы он поделился со мной тем, что скрывал от остального мира.

– Так чем ты занимаешься, Валери?

Я моргнула и подняла глаза. Алистер смотрел на меня в ожидании ответа.

– Чем я занимаюсь?

– Я про работу, и все такое. Хотя ты, наверное, не работаешь. Не удивлюсь, если ты живешь на его содержании. Если бы мне посчастливилось заполучить Подрига, я бы так и делал. Он весь такой необыкновенный, не так ли?

Он протянул руку и потрепал Подрига по щеке.

– Эй, отвали, – ворчливо ответил тот и стукнул его по руке.

– Ну, я пишу статьи, – сказала я.

– О, пишешь статьи? Бог мой, неудивительно, что ты сошлась с Подригом: на статьях много не заработаешь, – заявил он.

Ненавижу, когда употребляют оборот «собственно говоря», но…

– Собственно говоря, до недавнего времени я работала на полную ставку в одном интернет-издании.

– Интернет-издании? И они тебе хорошо платили?

– Очень хорошо, – соврала я. Если честно, платили мне не очень, но там были хорошие бонусы, поэтому на круг выходило неплохо.

– И что потом случилось?

Я очень надеялась, что он не задаст этот вопрос.

– Хм, ну, сейчас я работаю на фрилансе.

Он поморщился.

– О, ну, это, наверное, непросто…

– Собственно говоря, – начал Подриг, и я не смогла сдержать улыбку, – Валери очень талантливая, поэтому ей это не составляет большого труда. Сейчас, например, она пишет статью про соколиную охоту.

– Про вас, МакКарти, и про ваших сумасшедших птиц? Ты бы лучше написала про регби. Вышло б больше читателей. А еще лучше – снимите домашнее порно. Народ такое любит, особенно если в фильме снялась звезда регби. Сними видео, продай его и кучу бабла срубишь, – разошелся Алистер, наливая себе и Подригу еще по пинте.

– Говоря о деньгах, – произнес Подриг, меняя тему разговора, так как я после упоминания о домашнем порно стала красной, как помидор. – Как у тебя с бизнесом?

– О, все просто замечательно.

Подриг посмотрел на меня.

– Мы с ним постоянно соперничали. В этой части города только две гостиницы – наша и его.

– Да, он заманивает постояльцев птицами, зато у меня отличная выпивка, – Алистер сделал глоток пива и усмехнулся. – Хотя должен признаться, если у нас в ближайшее время не появятся постояльцы, мне придется разместить рекламный плакат со своей задницей.

Я рассмеялась.

– И где ты его разместишь?

– Дорогуша, у меня масса вариантов, куда это разместить, – пожимая плечами, ответил Алистер. Он поднял свою кружку с остатками пива: – Выпьем за то, чтобы завтра было лучше, чем сегодня.

Мы подняли свои кружки и чокнулись.

И мы пили.

И пили.

И пили.

Я сама не заметила, как выпила три пинты, и мне казалось, что сейчас меня уже разорвет. Я направилась в дамскую комнату, которую они почему-то называли «валеты», а когда вернулась, увидела, как Алистер расхаживал по комнате, приглушая освещение и зашторивая окна. Потом он запер входную дверь.

– Что происходит? – спросила я с испугом в голосе. Мне представилось, что я вернулась в Штаты и произошла экстренная ситуация, требующая блокировки дверей.

– Это называется «запереться», – объяснил Подриг. – По закону все пабы должны закрываться в 23:30, и это единственная возможность обойти закон.

– Мы притворяемся, что дома никого нет, а сами продолжаем вечеринку. Правда, парни? – спросил он троих оставшихся посетителей.

В ответ они прокричали пьяными голосами:

– Да-а-а-а-а!

– Ш-ш.

– Другими словами, – начал Подриг, когда я присела рядом, – теперь ты одна из нас.

– Одна из нас, одна из нас, – стали распевать мужчины, стуча кулаками по столу.

– Ш-ш, – вновь попытался утихомирить их Алистер.

– Одна из нас, одна из нас, – повторили они уже более тихо.

Я смотрела на них немного взволнованно. Конечно, было глупо считать себя одной из них лишь потому, что нас всех вместе заперли в ирландском пабе, но мне тем не менее было очень приятно. Я раньше никогда таких слов не слышала. Всю свою жизнь я ощущала себя белой вороной. Надо мной издевались, и меня обижали лишь только потому, что я немного отличалась от большинства. Я одновременно очень хотела иметь друзей и очень этого боялась. И в семье мне всегда давали понять, что я недотягиваю. Энджи – умница, Сандра – красотка и тусовщица, ну а я… Я была странной, неправильной, закрытой, проблемной, и все в таком духе. Мама явно не ожидала, что у нее родится такой никудышный ребенок.

Позже я делала все возможное, чтобы у меня были друзья. Поверхностного общения мне было недостаточно, поэтому я очень старалась, чтобы у меня появились настоящие друзья, но ничего не получалось. Я не хотела с этим мириться и пыталась хотя бы казаться идеальной, я прятала то, что было у меня внутри.

Но здесь… здесь, в этом пабе, с Подригом я не чувствовала, что мне нужно что-то прятать. Хотя, по иронии судьбы, как раз сейчас мне нужно было притворяться и половина того, что я говорила, было неправдой.

Они сказали, что я одна из них.

И я им поверила.

Я положила руку на колено Подрига и слегка его сжала, наклонилась к его уху и, вдыхая аромат его древесного парфюма, чувствуя тепло его шеи, прошептала: