Моя жизнь с мальчиками Уолтер - [2]
В самолет мы садились тоже в молчании. Я отчаянно старалась не думать о том, что все больше удаляюсь от дома, и как могла сдерживала слезы. Весь первый месяц после автокатастрофы я не вставала с кровати. Но однажды каким-то чудом вытащила себя из-под одеяла и оделась. С того дня я пообещала себе, что буду сильной и собранной. Я не хотела снова превратиться в слабого и опустошенного человека, каким чувствовала себя все последнее время. И сейчас не хочу. Поэтому сосредоточиваю свое внимание на Кэтрин, чьи пальцы до побеления костяшек сжимаются и разжимаются на ручках кресла.
О сидящей рядом женщине я знаю мало. Первое: она мамина подруга детства. Они выросли в Нью-Йорке и вместе учились в частной школе Хокса, в которую ходили и мы с сестрой. В то время Кэтрин носила фамилию Грин. Второе: в университете она познакомилась с Джорджем Уолтером. Они поженились и переехали в Колорадо, чтобы открыть коневодческую ферму — исполнить заветную мечту Джорджа. Третье, что мне известно о Кэтрин, и это самая примечательная часть информации: она мой новый опекун. В детстве я встречалась с ней, но не помню этого за давностью лет. Кэтрин Уолтер для меня совершенно чужой человек.
— Боитесь летать? — спросила я.
Кэтрин шумно выдохнула. Сказать по правде, выглядела она так, словно ее вот-вот стошнит.
— Нет, но, честно говоря, я слегка нервничаю из-за… того, что нас ждем дома.
Я напряглась. Она боится, что я пущусь во все тяжкие? Могу уверить ее, что этого не случится. Я ведь собираюсь поступать в Принстон. Наверное, дядя Ричард сказал ей про меня что-то не то, хотя со мной все в порядке.
Кэтрин поймала мой взгляд и поспешно добавила:
— О нет, не из-за тебя, милая. Я знаю, что ты чудесная девочка.
— Тогда из-за чего?
Кэтрин с извиняющимся видом улыбнулась.
— Джеки, родная, я когда-нибудь говорила, что у меня двенадцать детей?
У меня отпала челюсть. Нет, она точно не упоминала об этом. Дядя Ричард, приняв решение о моем переезде в Колорадо, говорил что-то о детях Кэтрин, но не об их количестве. Двенадцать? Об этой детали он скромно умолчал. Дюжина детей. В доме Кэтрин, наверное, царит вечный хаос. Как вообще можно хотеть завести двенадцать детей? В моей груди затрепетали крохотные крылышки паники.
«Успокойся», — велела я себе, сделала несколько глубоких вдохов носом и выдохов ртом и достала тетрадь с ручкой. Нужно подготовиться и как можно больше узнать о семье, в которой мне предстоит жить. Откинувшись на спинку сиденья, я попросила Кэтрин рассказать о ее детях, и она с радостью согласилась.
— Мой старший сын — Уилл, — начала она, и я стала записывать за ней.
Уиллу двадцать один год. Учится последний семестр в местном университете. Обручен со своей школьной любовью.
Коулу семнадцать. Двенадцатиклассник[1]. Талантливый автомеханик.
Дэнни семнадцать. Тоже двенадцатиклассник. Президент драмкружка. Они с Коулом близнецы.
Айзеку шестнадцать. Одиннадцатиклассник. Помешан на девушках. Племянник Кэтрин.
Алексу шестнадцать. Десятиклассник. Чересчур много играет в видеоигры.
Ли пятнадцать. Десятиклассник. Скейтер. Племянник Кэтрин.
Натану четырнадцать. Девятиклассник. Музыкант.
Джеку и Джордану по двенадцать. Семиклассники. Близнецы. Верят, что станут новыми Спилбергами, и не расстаются с видеокамерой.
Паркеру девять. Четвероклассник. На вид безобидный, но обожает контактный футбол.
Заку и Бенни по пять лет. Детсадовцы. Близнецы. Маленькие чудовища-сквернословы.
Я перечитала записанное, и у меня упало сердце. Это шутка? У Кэтрин не просто двенадцать детей, у нее двенадцать мальчишек! А я ничегошеньки, вот совершенно ничегошеньки не знаю о существах мужского пола. Я училась в частной школе для девочек. Как я выживу в доме, полном парней? Мне кажется, они даже на другом языке говорят…
Как только самолет приземлится, дядя Ричард услышит много чего «хорошего» в свой адрес. Скорее всего, он не ответит на мой звонок, а потом объяснит это тем, что был занят на каком-нибудь суперважном совещании. Только я ему теперь не верю! Он не просто сбагрил меня незнакомой женщине, но еще и бросил в логово парней. Заявил, что так будет лучше для меня, поскольку его никогда не бывает дома. Однако за прошедшие три месяца я поняла: в роли родителя он чувствует себя неуютно.
Ричард мне не родной дядя, но я знаю его с детства. В университете они жили с моим папой в одной комнате и после его окончания стали деловыми партнерами. На каждый день рождения дядя Ричард дарит мне мои любимые мармеладки и открытку, в которую вложены пятьдесят долларов.
В январе он стал моим опекуном и, чтобы не выдергивать меня из родного дома, когда мне и так пришлось нелегко, переехал в наш пентхаус на Верхнем Ист-Сайде. Сначала было непривычно видеть его в своем доме, но он занял свободную спальню, вскоре мы привыкли друг к другу и не чувствовали неловкости. Дядя Ричард работал допоздна, и обычно мы встречались только за завтраком, однако на прошлой неделе все изменилось. Когда я вернулась домой из школы, меня ждал накрытый стол с домашней едой, которую дядя приготовил сам. Тогда-то он и огорошил меня тем, что я переезжаю в Колорадо.
