Моя жизнь - [14]

Шрифт
Интервал

Наверное, я часто невольно причиняла ему огорчения. Но он был несокрушим как скала.

Не знаю, как вы, но, если мне кто-нибудь не нравится, если я замечаю у кого-нибудь поистине немыслимую физиономию, я должна это высказать.

Иногда в шикарном ресторане или в модном баре появлялась какая-нибудь личность, сразу вызывавшая во мне неприязнь.

Несомненно, мое поведение ставило Жака в очень затруднительное положение. Его, такого воспитанного. В этих случаях наши диалоги всегда были на один манер. Я нападала, внезапно «заводясь» по поводу какого-нибудь типа за соседним столиком: «Ты не находишь, что у него гнусная физиономия?» — «Да, — соглашался Жак, — но, пожалуйста, будь умницей и не сообщай ему об этом». — «Нет, я не буду умницей, а пойду и скажу этому типу, что я думаю о его физиономии». — «Эдит, я прошу тебя», — «Нет, он мне не нравится!» Я подходила к соседу или кричала из-за своего стола: «У вас жуткая физиономия!»

Жак с неизменной улыбкой извинялся перед оскорбленной личностью и улаживал скандал.

Для женщины моего возраста я вела себя как уличная девчонка. Надо, конечно, признать, что я не всегда была в нормальном состоянии… особенно в период наркомании.

По вечерам, когда я шумела со своими друзьями в гостиной, Жак никогда не ворчал, никогда не раздражался, а, укрывшись в закутке квартиры, передвинув туда пианино, работал, репетировал, играя и напевая под сурдинку.

Такое поведение отнюдь не было проявлением его слабости. Напротив, после Сердана он был самый сильный, самый надежный человек, какого я знала.

Кроме того, без него я бы умерла.

Это он заставил меня отказаться от наркотиков. Это он три раза отправлял меня в дезинтоксикационную клинику. А если понадобилось бы, отправил и в четвертый.

Он внушал мне безграничное доверие.

Только ему одному я могла рассказать свою жизнь без прикрас, без лжи.

Ему я могла сказать все: он не осуждал людей, а старался понять. Это очень редкое свойство — знаю по собственному опыту.

Но однажды я внезапно поняла, что мое счастье недолговечно. Сознаюсь, я всегда была суеверна, придавала большое значение случайностям. Когда я поняла, что мое счастье доживает последние дни, мы были безоблачно счастливы! Но Жак в этот день снял свое обручальное кольцо.

О нет, он не спрятал его, как это делают некоторые мужья, встречаясь с другими женщинами!

И все-таки на меня это произвело ужасное впечатление.

Еще в день нашей свадьбы я просила его: «Поклянись мне никогда не снимать обручальное кольцо. Это принесет нам несчастье». Он поклялся.

Через два года я снималась в фильме в Виши. После съемок я зашла за Жаком. Он готовился выйти на сцену. Я с любовью взглянула на него. Он нежно улыбнулся. В этот момент костюмерша вошла в уборную и сказала: «Не забудьте снять ваше обручальное кольцо, месье Пиллс».

Привычным жестом он положил его в карман. Значит, он не сдержал своего обещания! Он согласился снимать кольцо перед выходом на эстраду.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть, какую он скорчил гримасу. Я закрыла глаза, чтобы скрыть свои слезы. Но именно в этот момент мной овладело страшное предчувствие, что наша любовь кончена, что она движется к концу. Я была права.

Через два месяца мы развелись. Еще раз любовь двух знаменитостей умерла, столкнувшись с неизбежными проявлениями реальности.

Больше мы с Жаком никогда не встречались.

Нас разъединила наша профессия. Я пела в «Версале», а Жак — в «Ви ан роз». Это было дурным предзнаменованием. Если супруги не видятся каждый вечер, им нечем питать их любовь.

Присутствие Жака придавало мне силы, мне так не хватало его, когда он не бывал рядом со мной. Тогда ко мне возвращалась моя прежняя слабость, какое-то бессознательное безволие. И как пузырьки воздуха, которые лопаются на поверхности пруда, поднимались бурные воспоминания. Я снова чувствовала себя одинокой, обделенной, вспоминала смерть Сердана… И искала утешения.

Когда Жак узнал, что один из окружавших меня мужчин начал ухаживать за мной и это мне не неприятно, он сказал с такой грустью, что я залилась краской стыда: «Диду, прежде чем нас настигнет катастрофа, давай расстанемся». Он пристально посмотрел на меня, поцеловал руку и добавил: «Это сильнее тебя, ты всегда будешь играть с любовью».

Он имел право это сказать. Но за эту игру я дорого заплатила.

Когда мы расстались, я пролила много слез. И если бы не Тео теперь…

После Жака я снова пустилась в бесконечную погоню за любовью. Но я искала ее с завязанными глазами, словно играла в жмурки.

Вот — любовь, думала я, но нет — это опять не она!

Я расставалась с одним мужчиной и тянулась к другому. Я могу перечислить имена, ставшие знаменитыми, и имена, оставшиеся в тени. Какой в этом смысл? Все истории почти всегда на один и тот же лад.

Правда, был один мальчик, которым я дорожила, Дуглас Дэвис. Он погиб, как и Сердан, в воздушной катастрофе. Появился он в моей жизни в то время, когда один человек заставил меня чудовищно страдать. Не хочу даже произносить его имя: он слишком грубо обошелся со мной.

В феврале 1958 года я вдруг плохо себя почувствовала на сцене. Врачи сказали: «Завтра же надо делать операцию. Это очень серьезно».


Еще от автора Эдит Пиаф
На балу удачи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.