Моя жизнь — это мы - [67]

Леша тихо рассмеялся. Хороша плутовка, знает, чем завлечь. И все же:

— Давай я позвоню, договорились?

Таня насторожилась, словно бы что-то поняла или почувствовала.

— У тебя кто-то появился? — как-то напряженно и резко девушка.

Все-таки женская интуиция — вещь необычайная.

— По-моему для тебя не секрет, что у меня всегда кто-то есть помимо тебя, как, впрочем, и у тебя всегда есть кто-то помимо меня, — попытался он выкрутиться.

— Я не об этом. Это что-то серьезное? — она словно читала его по глазам, заставая врасплох.

Но он и сам не знал ответа. Просто не думал об этом. Все это время Леша лишь наслаждался обществом нежной, прекрасной и немного вредной блондинки с разбитым сердцем.

— Не вижу веских причин сейчас копаться в моей душе.

Девушка улыбнулась, правда, чуть натянуто.

— Извини, — ответила она. — Ты прав. К тому же я уверена, что это скоро пройдет.

Позвони, как наиграешься.

— А если не наиграюсь? — было ему интересно узнать, что она скажет на это.

— Все равно звони, в любое время. И, кстати, где мой коктейль?

Улыбнувшись, Фирс потянулся за шейкером. Именно за это ему и нравилась эта девушка — с ней всегда было просто.

Когда он вернулся на дачу Алана вместе с самим хозяином, их женщины уже мирно спали. Тем не менее Фирс не удержался от того, чтобы не зайти в комнату Лены.

Он подошел к кровати и встал у подножья. Так было лучше видно «спящую красавицу».

Ее светлые локоны разметались по подушке. Лицо было спокойно, безмятежно, красиво.

Вот она та, ради кого он начал меняться и совершать глупости. Это же надо, он, Фирсов, знаменитый в своих кругах бабник, отказался от легкого секса. Причем Татьяна была не единственной на этой неделе, с кем он так поступил.

«Ну не дурак ли? — спрашивал у самого себя. — Может, старею? Или и того хуже, может, просто… увлекся ею всерьез?»

Все-таки стоило разобраться в том, почему он сегодня отказал своей хорошей подруге. Лена четко давала ему понять, что осознает — Фирс непостоянен. Взять хотя бы вчерашний случай, когда она сама его отшила и послала к другой женщине, сделав это совершенно спокойно. Вроде бы она видит его таким, какой он есть. Но видит только то, что лежит на поверхности. Однако помимо всего этого была и другая сторона. И с этой второй стороны Леша понимал, что не хочет делать того, от чего Лене может стать неприятно. Понимает ли вообще эта блондинка, о чем с ним договорилась? Теперь, думая мозгами, а не иным местом, он уже серьезно сомневался. Для нее измена — это своего рода маленькая катастрофа. Как же тогда она воспримет его близость с другой после всего того, что было между ними? Когда будет об этом знать не заочно, не на словах, а по факту. Что если это вызовет у нее отвращение к его персоне? Леша и сам не заметил, как для него стало первостепенно ее мнение и отношение к нему. Оно стало важно до такой степени, что его задевали любые слова из ее уст, затрагивающие его любвеобильную натуру. Он не хотел быть в ее глазах таким, каким она его видит. Теперь не хотел. Он просто отказывался уподобляться своему брату, даже несмотря на то, что отношения с Леной не носят серьезного характера. И сложно уже было представить, что еще какой-то месяц назад они были в контрах.

«И как же меня так угораздило?» — с грустью подумал Фирс, делая глубокий вдох.

* * *

Каждый новый день приносил новую уверенность, что Лена постепенно приходит в норму. Все сильнее негативные события в жизни вот-вот обещали начать восприниматься со статусом законченного этапа. Отходил в прошлое и Гриша, который тем не менее так и продолжал искать встречи. Только Лена оставалась непреклонна.

Прошло уже несколько дней, а она по-прежнему испытывала стойкое желание ни видеть Григория, ни слышать его пустые оправдания и мольбы о прощении. Он перестал для нее существовать как мужчина и как любимый человек ровно в тот момент, когда она узнала об измене. А вот его брат, наоборот, все активнее завоевывал для себя место в ее душе, как бы она этому не противилась. Он баловал ее вниманием и страстью, окружал заботой, очень быстро став человеком более близким, чем она планировала изначально. Он волновал ее, будоражил до того, что в каждый момент близости она погружалась в самые невероятные ощущения, о которых и не знала прежде. Но порой это вызывало в ней удушающее чувство паники. Это казалось таким глубоким омутом, что ей обязательно требовалась какая-то ниточка, способная удержать на плаву. Ей нужен был противовес, который все настойчивее вырисовывался в том человеке, о ком она никогда бы и не подумала. Хотя, по сути, других вариантов у нее и не было, потому что после Леши Владислав Олегович был единственным из мужчин, чей интерес она была способна вынести, когда остальные вызывали безразличие, а то и вовсе — отвращение.

Шумский всегда был внимателен, но в последнее время, ко всему тому же, начал за ней ухаживать, причем делал это со всей деликатностью. Так, приглашение на ужин вскоре сменилось на приглашение посетить с ним театр. Это ввело ее в ступор. Над ответом Лена думала не меньше суток. Согласиться или нет? Казалось, что от ее «да» или «нет» зависели дальнейшие рамки общения с этим мужчиной. Хочет ли она переступить с ним границы привычных рамок? Способна ли смешать работу и личную жизнь?