Моя война. Писатель в окопах: война глазами солдата - [48]
– Виктор Петрович, и там, среди удалой гульбы, за несколько тысяч километров от Овсянки, вы мне признавались, что скучаете по родным местам. Вообще, помните, как-то раз ехали в Овсянку, была зима, мороз, ветер, вы вдруг сказали, что не побудете здесь два-три дня и уже скучаете, тянет, будто два-три года не были… Значит, что-то очень дорогое еще остается в Овсянке.
– Память… А от самой Овсянки осталось место и всё. Среда обитания. Так назовем уже… А деревни, как таковой, исконной, почти не осталось.
Мало осталось деревенского люда. Много дачников. Просто отдали дома городским людям, и они там держат дома, как дачи. Очень много самодовольных сытых пенсионеров. Есть бедные пенсионеры из зоны затопления, некогда были работящие люди, у них была земля, скот, какие-то заботы, но они всего лишились. Теперь картошонку лишь садят. В 10 вечера ложатся спать люди, в 10 утра встают. Представляете? Деревня! Встают обедать… Орут: где молоко, где мясо! Ни одной курицы в деревне, ни одной. Перед коллективизацией, этим великим противодействием, у нас деревня была в три раза меньше, и было три стада. Примерно три сотни голов в каждом стаде. После коллективизации осталось одно стадо, но в нем было 65–70 голов. Сейчас в Овсянке что-то на пятьсот домов ходит маленькое стадо. Пасти его никто не хочет, не могут найти пастуха ни за какие деньги, ни за другую плату, всяк гоняет кому не сильно лень. Никто ничего не хочет делать. Все хотят получать из магазина, все идут в магазин к привозу хлеба. Бабы идут в тапочках, бабы расхлёпанные какие-то, неприбранные, с поганым языком. В магазине гадко сплетничают, перебирают кости по любому поводу и кому угодно.
Это не просто дремлющий разум, это какое-то отупение, а вместе с ним, конечно, озверение. Почти из каждой семьи кто-нибудь отбывал срок или отбывает. Много убийц. Сейчас, правда, утихомирили бичей: которых пересадили, которые сами перемерли. Как только перестали водку продавать – стали пить всякие пузырьки, стекломойки. Многих на кладбище снесли.
Вот кладбище в Овсянке. Там четверть, если не половина, людей – убитые или самоуничтоженные. Кто по пьянке сгорел, кто от болезни сдох, перепившись. Народ, как сорная трава, сам себя изживает. Я, между прочим, заметил, что в Академгородке, где я зимой живу, травостой за восемь лет разросся и поменялся примерно восемь раз. Калужник, что ли, трава желтая, задавила даже ковыль. Не стало вовсе полыни. Говорят, это дурное влияние водохранилища…
И водохранилище, и плохое питание, плохой испорченный климат – это тоже влияет на народ. Влияет дурно на настроение, на нервную систему. Плохое питание в детстве дает нам больных молодых людей, нервных, истощенных, ослабленных физически. Полным-полно импотентов, полным-полно холостых мужчин, полным-полно педерастов. Масса женщин, не могущих выйти замуж, идет за кого попало, лишь бы не остаться в одиночестве. Ведь всё еще в целом по стране около 20 миллионов лишних этих женщин болтаются, и плюс к ним половина разведенных, и плюс этих мужиков, так сказать, которые шпарят друг дружку, иные сидят в тюрьме, иные в армии занимаются гомосексуализмом. Масса худосочных холостяков… Эгоизм в самых уродливых формах и проявлениях.
И наша деревня, как модель этого. Я хочу написать когда-то последнюю главу «Последнего поклона» и назвать «Вечерние раздумья», где это всё как раз сосредоточу. Сейчас меня не покидает мысль: 350 лет нашей Овсянке. В сельсовете ни летописи, ни записи: кто, откуда? Кто основал? Что за деревня? Ни один человек дальше деда никого не помнит, уже прадеда многие не знают. Многие просто и знать не хотят. Кто был прадед? Какая родословная? Что там?.. Что это за нация? Что за народ, когда не знает своих предков.
Задают мне вопрос: что ваша Овсянка дала миру? Отвечаю: как и любая другая деревня – и хорошего дала много, и придурочного много дала, а как же? И живут в ней не только одни русские. Есть у нас немецкая улица. Есть калмыки, литовцы, другие прибалты… Всё это посмешалось. Очень много мастеровых людей, свои машинки всякие делают, слесарят, столярничают. Мастеровые, в основном, из немцев, но они уже наши, овсянские, Шмидты всякие, никуда от веку не денутся… Вышел из Овсянки один академик – Петр Иннокентьевич Астахов, да вот ваш слуга покорный – писатель. Деревне, говорят, повезло еще. Есть очень приличные преподаватели, несколько очень приличных инженеров, несколько приличных граждан… Слава Богу, нет ни одного генерала или какого-то крупного оборонщика.
Но в этой же деревне, повторюсь, тьма-тьмущая убийц, пьяниц, каких-то опустившихся людей: полубродяг, полурабочих, полукрестьян, межедомков. Есть люди, которые по 6–7 раз сидели в заключении. Сосед мой, бедняга, так хворает сейчас сильно, что даже не вылазит на улицу. Почки, печень прикладами отбиты, чего там…
– Какое-то, говорят, оздоровление нации можно связывать с наметившейся тягой людей к духовному. Одни уверены, что Церковь поддержит и поднимет разуверившийся народ. Другие же связывают надежды с женщинами, мол, женщины русские опомнятся, выпрямятся. Третьим кажется, что прикосновение к корням, к истокам, к материалам по российской истории может повлиять на подъем духа… Вот предлагают же по берегу Байкала восстановить церкви, и тогда, мол, вернется какая-то часть людей, оживится озеро, люди станут рыбачить, охотиться.
Рассказ о мальчике, который заблудился в тайге и нашёл богатое рыбой озеро, названное потом его именем.«Это озеро не отыщешь на карте. Небольшое оно. Небольшое, зато памятное для Васютки. Еще бы! Мала ли честь для тринадцатилетнего мальчишки — озеро, названное его именем! Пускай оно и не велико, не то что, скажем, Байкал, но Васютка сам нашел его и людям показал. Да, да, не удивляйтесь и не думайте, что все озера уже известны и что у каждого есть свое название. Много еще, очень много в нашей стране безымянных озер и речек, потому что велика наша Родина и, сколько по ней ни броди, все будешь находить что-нибудь новое, интересное…».
Рассказы «Капалуха» и «Весенний остров» о суровой северной природе и людям Сибири. Художник Татьяна Васильевна Соловьёва.
1942 год. В полк прибыли новобранцы: силач Коля Рындин, блатной Зеленцов, своевольный Леха Булдаков, симулянт Петька. Холод, голод, муштра и жестокость командира – вот что ждет их. На их глазах офицер расстреливает ни в чем не повинных братьев Снигиревых… Но на фронте толпа мальчишек постепенно превращается в солдатское братство, где все связаны, где каждый готов поделиться с соседом последней краюхой, последним патроном. Какая же судьба их ждет?
Виктор Астафьев (1924—2001) впервые разрушил сложившиеся в советское время каноны изображения войны, сказав о ней жестокую правду и утверждая право автора-фронтовика на память о «своей» войне.Включенные в сборник произведения объединяет вечная тема: противостояние созидательной силы любви и разрушительной стихии войны. «Пастух и пастушка» — любимое детище Виктора Астафьева — по сей день остается загадкой, как для критиков, так и для читателей, ибо заключенное в «современной пасторали» время — от века Манон Леско до наших дней — проникает дальше, в неведомые пространственные измерения...
Рассказ опубликован в сборнике «Далекая и близкая сказка».Книга классика отечественной литературы адресована подрастающему поколению. В сборник вошли рассказы для детей и юношества, написанные автором в разные годы и в основном вошедшие в главную книгу его творчества «Последний поклон». Как пишет в предисловии Валентин Курбатов, друг и исследователь творчества Виктора Астафьева, «…он всегда писал один „Последний поклон“, собирал в нем семью, которой был обойден в сиротском детстве, сзывал не только дедушку-бабушку, но и всех близких и дальних, родных и соседей, всех девчонок и мальчишек, все игры, все малые радости и немалые печали и, кажется, все цветы и травы, деревья и реки, всех ласточек и зорянок, а с ними и всю Родину, которая есть главная семья человека, его свет и спасение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.