Моя страна - прежде всего! - [135]

— Да! — ответил Гюнтер, удивившись.

— Я помню, когда я тебя впервые увидела…  Это было больше года назад, ещё до Польши.

— И что? — не понял он.

— Но насколько я помню, раньше ты вообще не обращал на меня внимания. Стоял истуканом как и все другие охранники. Всё изменилось лишь неделю назад…  — закончила она.

«Проклятье, слегка прокололся…  Надо исправляться!»

— Что ж, тогда могу себя поздравить, у меня мастерски вышло скрывать свой интерес к тебе больше года. Никто не заподозрил, даже ты сама…  — вывернулся он.

— Но почему ты так сделал? — спросила Ева.

— Раньше я думал что у тебя с фюрером всё серьёзно…  — начал Гюнтер придумывать на ходу. — Сама подумай, я или фюрер? Был уверен, что ты с ним счастлива. Но потом я увидел, как он с тобой обращается, понял, что ты для него на самом деле ничего не значишь и решил действовать. Мне стало невыносимо смотреть как он тебя унижает. Ты очень красивая девушка и достойна более лучшей участи чем быть собачкой для битья фюрера.

— И ты решил открыться мне…  — кивнула она.

— Да! И, единственное, о чём я жалею…  Что не сделал этого раньше, милая!

— Понимаю…  Кстати, если ты отдохнул, давай ещё погуляем? Или ты очень ослаб? — рассмеявшись, спросила Ева.

— Я? Ослаб? — шутливо возмутился Гюнтер. — Ну, держись, сейчас мы посмотрим кто у нас тут ослаб! — он сделал движение, собираясь схватить её, но она легко увернулась и, завизжав, рванулась к деревьям. Гюнтер за ней.

Весело смеясь, она неслась сквозь парк, лёгкая и воздушная. Только туфли на каблучках, непригодные для бега по земле, и развевающееся пальто тормозили её. Поэтому Гюнтер легко догнал девушку в глубине парка и прижал к дереву, тяжело дыша.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга глаза в глаза и улыбались. Потом он медленно наклонился к ней и поцеловал в губы. Ева с радостью ответила. Прижавшись к девушке, Гюнтер почувствовал, как её грудь снова упёрлась в него, запах духов и волос опять начал пьянить его. Снова распахнув пальто Евы и задрав платье, он стал ласкать пальцами её лоно. Та слегка застонала и чуть раздвинула ноги.

— Какой ты ненасытный, Гюнтер…  Неужели ты опять хочешь? — спросила она, снова закрыв глаза от удовольствия, позволяя ему всё.

— Конечно! А что ты удивляешься? Рядом с тобой я все время возбуждён. Такая горячая красавица как ты, не может оставить мужчину равнодушным. А про фюрера я тебе уже говорил, забудь про него…  — снова возбуждаясь, проговорил Гюнтер, осторожно входя в неё.

Она промолчала, закинув руки ему на шею и прижавшись к его сильному телу. В этот раз всё было более нежно и ласково, хотя результат таким же, через некоторое время они оба стояли возле дерева, переводя дух…  Хоть она и старалась сдержаться, но её стоны всё равно было слышно за десятки шагов. Похоже, теперь Ева отрывалась с ним за долгое, вынужденное воздержание. А сам Гюнтер был счастлив! Ева теперь его девушка, и они не позволит никому отнять её, даже фюреру. Как там сказал Алекс? «Что упало — то пропало?» Самое то.

Потом они вернулись к скамейке, где лежали, позабытые ими в порыве страсти, её шляпка и сумочка, а также цветы. Всё плохое настроение девушки пропало, она смеялась и шутила как ни в чём не бывало. Снова взяв его под руку, она пошла вместе с ним к выходу из парка.

— Скажи, ты ждал что…  у нас будет ЭТО? — спросила она уже на выходе.

Гюнтер усмехнулся.

— Скажем так, я надеялся на это, милая.

— Я так и поняла…  — улыбнулась она. — А теперь мне пора возвращаться на работу. Скажи, мы ещё увидимся или..? — она напряглась, ожидая ответа, её глаза тревожно заблестели. Неужели она думала что он с ней на один раз?

— Естественно, милая! Теперь ты от меня никуда не денешься, поняла? — шутливо пригрозил Гюнтер. Она улыбнулась и прижалась к нему. Возле выхода из парка стояли несколько машин такси и Гюнтер усадил свою новую девушку в одну из них, сразу заплатив за неё.

— Когда я смогу, снова приеду и заберу тебя. А вот мой номер телефона в квартире, которую я снимаю и адрес. Звони или приезжай смело, Лаура уверена, что ты подружка фюрера и не будет ревновать.

Ева слегка нахмурилась.

— Ты уверен? Мне кажется, ты ей небезразличен. Кстати, что ты к ней испытываешь? Ты её любишь? — спросила она, с непонятным выражением глядя на него.

— Запомни, милая! Ты для меня особенная! Никто не сравнится с тобой! А насчёт моих чувств к Лауре я расскажу в другой раз. Сейчас нам обоим пора! До встречи, моя Ева! — он снова поцеловал её, она с радостью ответила. Потом машина уехала, и Гюнтер, проводив её глазами, сел в другое такси. Пора было звонить Паулю и ехать обмывать звание.

Глава 21

Тот же день. Москва. Залесский Алексей Дмитриевич.

Он закурил папиросу и устало откинулся на подушку, бездумно смотря в потолок. Дым лениво поднимался вверх, потянувшись к открытой форточке. На улице уже было светло, неподалёку лаяла собака, за тонкой стенкой слышались голоса соседей, раздражённо что-то обсуждавших. Под окном потянулись на работу люди.

Алексей обвёл глазами скудно обставленную комнатушку и угрюмо скривился. Да, эта нищая халупа сильно отличается от его такой уютной комнаты, в которой он жил в детстве. Хоть и прошло с того времени уже больше двадцати лет но Алексею часто снился тот сон где он, маленький, чистенький мальчик, лежит на мягкой перине и смотрит на стены своей комнаты, обклеенной светло-зелёными обоями. Как же в ней ему было хорошо! Это он понял только сейчас, а тогда воспринимал как само собой разумеющееся. Тихо тикающие часы на изящной тумбочке с гнутыми ножками, игрушки: балерина на одной ножке, которая крутится под мелодию, целая куча солдатиков, пехотинцев и кавалеристов…  Широкая полка на стене, где стояли его книжки.