Вустер, тяжело дыша, выдвинул ногу в ботинке и хрипло велел:
— На носке пятно. Сотри.
После недолгого молчания Синд безразлично ответила:
— Не могу. Нечем.
— Тряпкой, — раздражённо подсказал толстяк.
— Нельзя, — всё так же равнодушно от усталости сказала девушка. — Она грязная.
— Подолом своей рубахи! — прохрипел толстяк, начиная злиться.
— А в морду не хочешь? — тихо спросили за его спиной.
Пыхтя, Вустер развернулся, а Синд прижала ко рту ладонь.
Откуда здесь появились Александр и Мартина? Девушка опустила глаза, а по щекам вспыхнуло горячим. Она — в такой позе перед толстяком, да ещё в грязной одежде… Неужели они слышали всё с самого начала?
Обогнув растерянного толстяка баронета, Александр подал руку Синд — помочь встать. Сначала она дёрнулась спрятать руки, но Александр склонился над нею и подхватил её под локти.
— Не стесняйся, Синд. Скорее, твои сёстры должны стыдиться твоего положения.
— Что-то случилось? — встревоженно спросила она, быстро вытирая руки о фартук.
— Ничего особенного, — сказала Мартина и положила руку на ножны учебного меча, выразительно глядя на толстяка.
До баронета дошло — и он исчез из кухни. А Синд, покоряясь судьбе, подумала, что потом друзья уйдут, а толстяк-то вернётся. И мрачно пообещала себе: «Переживу!»
— Расписание поменялось, — сообщила Мартина. — На завтра первой парой поставили «Введение в историю Студенческого архипелага». Угадай, кто будет читать?
— Рано или поздно… — пожала плечами Синд. И улыбнулась прежней задорной улыбкой. — Только что он нам сделает, если сам светиться не хочет?
— Только и остаётся на это уповать, — улыбнулся на её смелое заявление Александр. — В общем, мы забежали тебя предупредить.
— Давайте, я вас провожу, — сказала Синд и развязала фартук.
У порога из апартаментов Мартина оглянулась и хмуро сказала:
— Эх, устроить бы драчку… Да ведь ты не разрешишь!
— Не разрешу, — тихо подтвердила Синд. И поспешно добавила: — Нет, правда, они хорошие! Только гостей любят…
Когда она вернулась на кухню, там сидел Вустер. У Синд сердце упало. Но толстяк с любопытством спросил:
— А что это тут делал дракон?
— У первого курса расписание на завтра изменилось, — насторожённо сказала Синд, внимательно приглядываясь: неужели не злится? — Они пришли сообщить мне, чтобы я знала об этом заранее.
— Дракон пришёл сообщить об этом?
— Они мои друзья.
— Что нашёл дракон в тебе? — продолжал выспрашивать Вустер. — В такой замарахе, что твоей рубашкой можно вытирать пол, а цвет рубахи не изменится?
— Он нашёл во мне друга. Нам интересно вместе, — сочла нужным добавить, хоть и нерешительно Синд.
— Ну-ну, — уже не скептически, а задумчиво сказал толстяк, как-то странно, оценивающе приглядываясь к девушке. Тяжело встал и вышел из кухни.
Со вздохом оглядевшись, Синд задумалась. Кухня чистая. На обеденном столе закуски, которые она успела сделать, чтобы оставалось лишь отнести их в главный зал. Как хочется произнести заклинание ненужного присутствия, а самой сбежать! Хоть в сторожку к здешнему лесничему! Дядечка похож на дремучего медведя, но на деле очень добрый. Один раз девушка уже спала в его домишке, пока он совершал обход.
— … Синд! Идиотка! Тащи сюда салаты!
А когда девушка поставила поднос с тарелками на стол, Лунет скомандовала:
— Забирай грязные, копуша! Тебе всё равно делать нечего! — И добавила, радостно хихикая: — Да и сидеть тебе, кроме как на кухне, негде. Так сиди с пользой!
Переложив на поднос использованную посуду, Синд спокойно, чтобы не дать повода для новых насмешек, развернулась к кухне. Поймала внимательный взгляд толстяка Вустера — и тут же забыла о нём… Кажется, Вустер остался единственным не пьяным на этой вечеринке. Вскоре он встал и медлительно прошёл по залу — Синд в это время снова меняла блюда на столе. Толстяк дошёл до неё и велел:
— Проводи меня до двери.
Девушка быстро вытерла руки и последовала за баронетом. У входной двери тот остановился и, как-то сердито глядя на неё, осведомился:
— Ты ведь чистокровная?
— Да, — удивлённо сказала Синд.
— До свидания, — грузно сказал Вустер и неторопливо вышел.
Ничего не поняв, но чувствуя облегчение: хоть один приставать больше не будет, хоть за одним ухаживать не надо, — девушка закрыла за ним дверь. Прислушавшись, осторожно прошла к залу: надо забрать поднос и тряпку, который вытирала стол.
Через окна, не закрытые шторами, начал проникать утренний свет. Помещение потускнело, огни свеч поблёкли — в общежитиях электричество не использовали: маги здесь же живут! Какое уж электричество!.. Из-за предутреннего полумрака стало как-то бесприютно, и всё говорило о тяжёлой бессонной ночи. А Синд — обрадовалась! Наступило её время! Можно сбежать — и никто не будет ругаться! Все, кто ещё не заснул, — вяло шевелятся, видимо перепив; сестёр не видно — наверное, в своих спальнях; все диваны и софы в зале заняты спящими…
Сёстрам хорошо — у них с утра первой пары нет…
Девушка, с подносом на руках, бесшумно отступила на кухню. Посуда была быстро вымыта и расставлена по местам. Затем Синд пододвинула табурет к шкафу с крупами и мукой и, взобравшись на него, вытащила с верхней полки лёгкую куртку и холщовую сумку, в которую побросала нужные для занятий тетради, а потом крадучись, на цыпочках дошла до входной двери и мягко прикрыла её за собой.
