Моя Прелесть - [26]

— Так и сказал?

— Да, прямо так и сказал. Даин… а затем все, кто это слышали, опустились перед Торином на колено, обещая пойти за ним куда угодно.

— Не удивительно. Он ведь ясно и четко обозначил свою позицию по отношению к своему народу, что не пожалеет никаких богатств ради своего брата. Разумеется это подняло его в глазах других гномов.

— Да, Гендальф, так и есть. Эта новость разлетелась по крепости менее чем за день. И если до этого в рядах гномов были некие пререкания или сомнения, то после этого его слово стало законом. Если честно, я даже испугался немного, от того, с каким фанатизмом гномы стали к нему относиться.

— Хм…

— Но это не все.

— М?

— Торин довольно часто разговаривает сам с собой. Это не бессвязная речь, Гендальф. Иногда он говорит в пустоту, словно бы слыша ответ. А иногда сам себе и отвечает. Я увидел это когда ты вместе с эльфами отправился к их стенам. Торин отошел в сторону и шепотом говорил сам с собой. Гномы не обращают на это внимание, ходит слух, что Торин общается с самим Дурином.

— Кха-кха-кха…

— Гендальф, тебе плохо?

— Нет… нет, всё хорошо. На этом все странности?

— Нет, но это самые явные. Но несмотря на это, Торин остался Торином, Гендальф, и даже больше.

— В смысле?

— Как и в походе, он собирал наш отряд за столом на совместном ужине. Гномы смеялись, что-то обсуждали, я прямо дома себя почувствовал, столь теплая там была обстановка. К столу приглашались самые обычные гномы, кто не был занят, потом правда стол пришлось увеличивать, а затем и вовсе переезжать в общий зал. С первого дня в крепости, Торин каждый ужин устраивал среди гномов из общего котелка.

— Хм…

— Я… я не знаю что делать, Гендальф. Трандуил не пойдет на уступки, я это вижу по его намерениям. Но не пойдут на уступки и гномы. Начнется битва. Трандуил недооценивает гномов, ему не захватить крепости. Но и для гномов эта битва не пройдет бесследно. Я не хочу чтобы она состоялась, не хочу, чтобы погибли мои друзья. Но я не знаю что делать… Гендальф, помоги!

Но старый маг молчал. Попыхивая трубкой, Гендальф сосредоточенно смотрел в стену, обдумывая сказанное хоббитом.

— Гендальф?

— Я думаю, Бильбо. Трандуил не стал меня слушать, когда я предупреждал его о надвигающейся из Дол-Гулдура армии. Не стал слушать и Торин. Я могу понять Торина, я ведь обещал помочь в битве с драконом, а в итоге даже не появился, что для гномов сродни предательству. Но не понимаю Трандуила, и более того, не могу до него достучаться.

— Значит ли это что мы ничего не можем сделать?

— Как бы это не было прискорбно, но в данных обстоятельствах, мы действительно ничего не можем сделать.

— А если выставить все таким образом, что гномы наоборот готовы к бою и рассказать Трандуилу о драконе за воротами? Может это охладит его пыл?

— Он не поверит нам, — качнул головой маг. — Трандуил твердо уверен как и я, что убить дракона — задача посильная едва ли целой армии. А ты говоришь о том, что под горой не один дракон, а два. И что оба живы, но находятся в клетках. Признаюсь, я не могу в это поверить, это просто немыслимо, но я понимаю, что ты говоришь правду, Бильбо, я верю тебе. Трандуил высмеет нас, даже не став слушать и в лучшем случае выставит прочь, а в худшем — посадит под замок.

— Но не может же быть такого, чтобы выхода не было!

— Не волнуйся, Бильбо. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Но скажи мне…

— Что сказать?

— Кольцо. В нашу последнюю встречу, я видел у Торина золотое кольцо. Оно при нем?

— Да, Торин всегда носит его на пальце не снимая.

Волшебник задумался. Он не припоминал, чтобы хотя бы одно из колец гномов имело такой вид. Но при этом, он прекрасно слышал о том, какую силу они в себе несут. Что они отравляют душу хозяина, делая её алчной и безмерно страждущей золота. Но судя по тому что говорил Хоббит, Торин либо избегает этого воздействия, либо оно еще не проявилось.

Тогда, в тот момент, когда волшебник покинул отряд Дубощита, он полагал что к Торину каким-то образом попало одно из потерянных или считающихся уничтоженных гномьих колец, потому и советовал избавиться, чтобы новый Король-Под-Горой не повторил судьбу своего деда. Но пока все шло хорошо. Значит ли это, что воля нового короля оказалась значительно сильнее магии кольца? Вряд ли.

Тогда, может это другое кольцо? Но тогда какое?! Три кольца эльфов при своих владельцах, как и девять, что находятся у Саурона. Без них он бы просто не смог вернуть своих слуг. Но если это и не гномьи, значит остается одно единственное. Главное. Но…

— Этого не может быть… — прошептали губы старика.

— Чего не может быть? — воскликнул Бильбо.

— Бильбо… опиши кольцо.

— Ну… золотое. С горящими письменами. Никаких камней или чего-то еще. Гендальф, что с тобой?

— Нет… да ну нет. Не может этого быть.

— Чего не может-то?

Но маг не ответил. Он лихорадочно рассуждал. Если к Торину попало Единое кольцо, значит… вот что это значит, маг и не мог понять. Более того, он отказывался верить в то, что это ТО САМОЕ кольцо. Ведь лишь Саурон способен им управлять. Но это объясняет, откуда у Торина магия, почему он начал говорить сам с собой, и как им удалось одолеть драконов. Ни одно кольцо просто не располагает той силой, которая есть у Единого. Но при этом, Торин обязан меняться в худшую сторону. Просто обязан. Не может быть такого, что бы под властью кольца он наоборот становился добрее. Это противоречит самой природе Единого кольца.