Моя прекрасная убийца - [32]

Я поколебалась немножко, а потом села, поджав ноги, на подушки около камина. Генри теперь казался мне совсем великаном. До потолка.

— Сядьте и вы тоже, — сказала я и указала ему на подушки. — А то вы так высоко там надо мной. Я вас даже не вижу.

Сердце мое колотилось так громко, что я думала — он услышит. «Спокойней, спокойней, Тинкер», — уговаривала я себя. Главное — сохранять спокойствие.

— Итак, вы очень любопытны, — холодно сказал Генри. — Глуповатая, как школьница, но ужасно любопытная девица, которая просто не может не сунуть свой нос в дела других людей.

— Прошу вас! — сказала я и подвинула к нему подушки. — Сядьте!

— Если у нас с Лотус и было что-то, то это еще не означает, что я имею какое-то отношение к ее смерти.

Он стал читать мне нотацию, будто учитель. Я взирала на него снизу вверх.

— Ну конечно, это не означает, что вы причастны к убийству. И вовсе не означает, что Эмили передавала по телефону сообщения от Лотус именно вам.

Глаза его сузились. Он по-прежнему возвышался надо мной во весь рост, напоминая мне чудовищного монстра-убийцу Франкенштейна.

— Ну сядьте же! — повторила я. — Поговорим обо всем спокойно. Я догадываюсь, насколько тяжелым ударом оказалась для вас смерть Лотус. Вы не хотели бы рассказать об этом? Говорят, это приносит облегчение.

— Я любил ее.

Нижняя его губа дрогнула.

— Так я и думала, — поспешила сказать я. — Она была очень красивой женщиной.

— Я хотел, чтобы она развелась с ним и вышла за меня замуж, — сказал он с тоской. — Но она не хотела.

— Может, она не хотела бросать дядю Шелдона, — сказала я, желая его утешить. — Генри, ради бога, сядьте же. У меня совсем затекла шея смотреть на вас.

Его колени начали сгибаться. Наконец-то он выполнил мою просьбу. Сердце мое заколотилось еще отчаянней. Я завела руки за спину — как будто опираюсь о пол.

Он медленно опустился на подушки, не прекращая говорить:

— Мы должны были встретиться в тот день. Мы встречались по средам. Если почему-то встреча срывалась или у нее появлялось свободное время раньше, ее экономка звонила и говорила, когда мы увидимся. Если к телефону подходил Тэд, он, конечно, спрашивал, о чем идет речь. Экономка тогда сразу вешала трубку.

Он попытался устроиться на подушках удобней и встал на колени. Эмили не упомянула об этой тонкости, и я сказала:

— Хитро было придумано, правда?

А сама еще подвинулась назад, невинно глядя на Генри.

— А я не всегда мог позвонить ей, когда у меня что-то срывалось, — продолжал Генри. Он, казалось, говорил уже сам с собой. — В этот день у нас были обязательные тренировки, потом разбор игр и все такое прочее…

Я еще на пару дюймов протянула руку за спиной — незаметно для Генри. Жаль, что полиция унесла мою собачку Фу. Это было бы возмездие, как в настоящем романе. Ничего. Кочерга от камина подойдет тоже. Я нащупала ее рукоятку и стиснула изо всех сил.

— Я не мог ни уйти, ни позвонить ей. Возле меня постоянно кто-то вертелся — то Грайбэл, то Шелдон, то еще кто-нибудь.

Он опустил голову.

— И вот теперь только и думаю, что все вышло бы совсем иначе, если б я…

Я изо всех сил ударила его по голове кочергой. Он еще медленно, словно подстреленный медведь, валился ничком, когда раздался длинный зуммер…

22

— О, дядя Шелдон! Я только что убила Генри Дарлинга!

Мои зубы стучали, я едва держалась на ногах, а потому прислонилась к стенке кабины лифта.

Дядя Шелдон лишь раскрыл рот от изумления, а Леонард сказал:

— Вот как? И каким же это образом?

— Он…

Господи, неужели мне станет плохо! Только бы не в лифте! Только не в лифте! Отчаянно жестикулируя, я попыталась им показать, что не могу говорить — и больше ничего не помню. Когда сознание вернулось ко мне, я поняла, что дядя и Леонард ведут меня, взяв под руки, в гостиную, чуть ли не тащат волоком. Господи, сделай так, чтобы все оказалось кошмарным сном. Сделай так, чтобы там не было трупа. Но стоило мне открыть глаза, как я увидела на полу у камина огромное тело. Мне стало дурно, и я бросилась в ванную.

Когда я вернулась, Леонард уже перевернул бесчувственное тело, а дядя Шелдон сидел в кресле и смотрел на него.

— Он жив, — сказал Леонард. — Почему ты это сделала?

— Он не умер? — У меня будто выросли крылья. — Тогда надо позвонить врачу, вызвать скорую помощь, полицию!

Я бросилась было к телефону, но Леонард преградил мне путь.

— Подожди минутку. Давай вначале выясним, что здесь произошло. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали за нанесение тяжелых телесных повреждений?

Мои губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Я испустила жалобный крик, и Леонард тут же залепил мне пощечину.

— А ну, прекрати истерику! Не визжи! Рассказывай, что произошло.

— Мне нужен носовой платок, — всхлипывая, сказала я.

— Вот, возьми мой. Говори же, наконец!

Я высморкалась.

— У него была третья пара. У тети Лотус… Он… — я повернулась к дяде Шелдону, который сидел в кресле с каменным лицом и не сводил с меня глаз. — Мне очень жаль, дядя Шелдон, но он был любовником тети Лотус. И поэтому я, естественно, решила, что ее убил именно он, потому что она не хотела бросать тебя, чтобы выйти за него замуж. Он мне сказал сам, дядя. Она действительно не хотела от тебя уходить. Она же, наверное, любила тебя. В конце-то концов.