Моя половинка - [22]

– Да, та самая.

– Ну и как, вам нравится быть его личным помощником?

Ударение на предпоследнем слове предполагало наличие связей с боссом, выходящих далеко за рамки служебных отношений. Интересно, насколько тесной была связь Сусанны с Гилом, когда она работала его личным секретарем? Остается только гадать. Во всяком случае, у Оливии вопрос из-за океана вызвал самые неприятные ощущения. Она ответила холодно, не позволяя втянуть себя в рассуждения.

– Работа – прекрасная.

– А Гил – прекрасный человек. Вы согласны?

– В качестве босса он определенно заслуживает уважения.

Сусанна захихикала.

– Босс? Уважение? Да бросьте, не слишком ли это официально? Вы, конечно, уже подружились с ним?

Эта женщина явно ревновала, и Оливия предположила: та закидывает сети, пытаясь установить, есть ли что-то между Оливией и Гилом вне служебных рамок.

Но все так далеко от истины, что Оливии было бы смешно, если бы неприятные вопросы Сусанны не задевали так больно.

– Не хотите ли что-нибудь передать ему? – спросила наконец Оливия, намеренно игнорируя последний вопрос.

Небольшая пауза свидетельствовала, что Сусанна восприняла отповедь.

– Нет, – заявила она отрывисто. – Я предпочла бы поговорить с ним лично. Понимаете, это не по служебным делам.

Оливия все поняла с предельной ясностью. Эта женщина – любовница Гила, и простой факт, что между ними пролег океан, не прервал их связь.

– В таком случае предлагаю позвонить ему домой, – ответила Оливия резко и швырнула трубку на рычаг.

Телефонный разговор испортил ей настроение. А ведь она была так довольна собой, когда закончила доклад. Внутри у нее все кипело, нервы напряглись. Нет, я не ревную, внушала она себе. Мне абсолютно все равно, была ли Сусанна любовницей Гила или до сих пор остается ею. Почему это должно меня беспокоить?..

– Кто это был?

Оливия обернулась и обнаружила, что в дверях стоит Гил. Она-то думала, что он давно уже уехал домой. Его неожиданное появление застигло ее врасплох. Без пиджака, без галстука, с расстегнутой верхней пуговицей на рубашке он выглядел не так, как обычно, – менее официально, но такой его облик будоражил ее еще больше.

– Это... это звонила Сусанна Уитлоу.

– Сусанна Уитлоу? – нахмурился Гил. – Что ей было нужно?

– Не знаю. Она не просила ничего передать. Ей надо было говорить с тобой лично.

Оливия попробовала по реакции Гила что-нибудь понять, но его лицо оставалось непроницаемым, не выдавая никаких чувств.

Может быть, он дожидается ухода Оливии, чтобы ответить на звонок из Нью-Йорка без посторонних? Оливия направилась было в свой кабинет, но Гил остановил ее, положив руку ей на плечо. Она тут же отскочила как ошпаренная – так болезненно отреагировало ее тело на это прикосновение.

Он тут же сложил руки на груди, посмотрел на нее сверху вниз и произнес неожиданно:

– Она тебя чем-нибудь расстроила?

Телефонный разговор и впрямь расстроил Оливию, но она, с вызовом взглянув на Гила, ответила:

– Конечно нет. С какой стати твоя бывшая секретарша должна меня расстраивать? – Затем, не желая слышать ничего, что он мог бы сказать в ответ, Оливия добавила: – Мне в самом деле пора. Я уже уходила, когда зазвонил телефон.

К ее неудовольствию Гил последовал за ней.

– Почему ты здесь так поздно? – спросил он.

Оливия взглянула на папку, лежавшую на столе.

– Я работала над докладом. Все сделано... он готов.

– Это впечатляет. – Гил слегка наклонил голову, – я думал, тебе потребуется еще по меньшей мере пара недель, чтобы закончить. Вот это работоспособность!

Румянец покрыл щеки Оливии, и она сама удивилась, почему похвала Гила так приятна ей.

В коридоре раздались шаги – служащий ночной охраны остановился у двери в кабинет.

– Я думал, все уже ушли, – извинился он за то, что помешал.

– Мы уже уходим, – сказал Гил охраннику.

Оливия поспешила схватить портфель, натянула пальто, туго завязав пояс.

В кабине лифта Гил по привычке нажал кнопку, чтобы спуститься в подвальный этаж, где находилась стоянка машин.

– Я выйду на первом, – заторопилась Оливия. – Моя машина не завелась сегодня утром. Пришлось ехать на работу на такси.

Кабина лифта была довольно просторной, но, когда Оливия почувствовала себя запертой в ней вместе с Гилом, у нее вдруг возникло чувство клаустрофобии.

Несправедливо, что Гил способен так воздействовать на нее... не прилагая при этом никаких усилий.

– Ты же не собираешься идти домой пешком, не так ли?

– Нет. Я вызову такси из помещения охраны.

– К чему эти сложности. Я тебя подвезу.

– Нет, нет. Я без проблем вызову такси, – запротестовала она.

– Не смеши меня, Оливия. Моя квартира недалеко от твоей, поэтому мне не придется даже отклоняться от маршрута, чтобы доставить тебя домой. Я просто предлагаю подвезти тебя, а не заманиваю в постель, к твоему сведению, – сухо сказал Гил.

Оливия посмотрела на него с досадой и сжала губы, воздержавшись от дальнейших возражений.

Поездка в машине стала для Оливии лишь продолжением пытки. Если в кабине лифта она лишь ощущала присутствие Гила, то в гораздо более тесном пространстве внутри автомобиля ее желание прильнуть к нему стало невыносимым. Жар распространился по всему телу, и Оливия прижала к себе портфель, прикрывшись им, как щитом.