Моя неделя с Мэрилин - [4]

Едва войдя в здание студии, я попал в переплет.

— Колин! Где ты был, черт возьми? — Дэвид говорит это всякий раз, когда видит меня, даже если я отсутствовал всего десять секунд. — Ты нужен Оливье прямо сейчас. Уже десять, а Мэрилин только приехала! Нам повезет, если мы успеем сделать хотя бы один кадр до обеда...

И так далее, и тому подобное.

Почему они никак не поймут, что — нравится им это или нет — таковы привычки Мэрилин, и мы вынуждены к ним приспосабливаться? Зачем заострять на этом внимание? Оливье утверждает, что, если не устроить разнос, она вообще перестанет приезжать, но я в этом не так уверен. Мэрилин хочет играть. Даже больше того: она хочет играть именно с Оливье. Если этот фильм снискает успех, Мэрилин докажет всему миру, что она серьезная актриса. Я думаю, что она регулярно приезжала бы на съемки и даже не опаздывала, если бы ее оставили в покое. Но ни одна кинокомпания не станет так рисковать. Оливье говорит о Мэрилин так, словно она не более чем сексуальная красотка, совершенно безмозглая. Кажется, он не испытывает по отношению к ней никаких эмоций, кроме презрения. По его убеждению, Мэрилин не умеет играть, а все потому, что она, в отличие от него, не может «влезть» в свою роль, как в очередное платье. Кроме всего прочего, Оливье раздражает то, что она пользуется услугами Полы. Он отказывается понять, что Пола находится здесь лишь для того, чтобы приободрить и поддержать Мэрилин, а не для того, чтобы учить ее играть роль. Стоит только просмотреть отснятый материал, и становится ясно: у Мэрилин получаются великолепные кадры. Проблема заключается в том, что Лоуренса так выводят из себя все эти ее «ум-м» и «ах», пропущенные сигналы режиссера и сбивчивые реплики, что он уже не замечает проблесков гениальности, когда они случаются. Каждый вечер, просматривая отснятый за прошедший день материал, Оливье вспоминает о тех муках, которые ему пришлось пережить, и он, кажется, получает от этого своеобразное извращенное удовольствие. Почему бы ему не попросить редактора сразу вырезать все неудачные кадры и показывать только те куски, которые удались хорошо, пусть их и мало? Как было бы замечательно! Мы все заходим в зал, гаснет свет, на экране — эпизод с Мэрилин, которая выглядит ослепительно и помнит все свои слова. Когда свет загорается снова, зал взрывается аплодисментами, Мэрилин едет домой вдохновленная, а не подавленная, редактор доволен, Оливье счастлив.

К сожалению, это лишь мечты, Колин! По какой-то неизвестной мне причине — вероятно, имеющей психологические корни, хотя винят во всем, разумеется, техническую необходимость, — мы вынуждены просматривать каждую запинку и заминку сквозь увеличительное стекло, и так снова и снова, неудача за неудачей. И вот мы все вздыхаем и жалуемся, а Мэрилин, если она при этом присутствует, едет домой, сгорая от стыда. О, как бы я хотел тихо поговорить с ней и приободрить ее! Но вокруг нее и без того слишком много людей, которые этим занимаются, — и заведомо терпят крах.

За пять недель, минувших с тех пор как Мэрилин въехала в Парксайд, я был там лишь однажды. Я и не надеялся, что, когда я снова туда приеду, мне выпадет возможность поговорить с ней, или хотя бы увидеть ее. Все, чего я в тот момент хотел, — это прокатиться на переднем сиденье машины, зная, что сзади сидит это небесное создание. Я хотел почувствовать себя так, словно это ее телохранителем был я, а не Роджер. Хотел почувствовать, что ее безопасность зависит от меня. К счастью, Эванс вообще меня не замечает, как и Пола Страсберг. Она днями напролет «наставляет» Мэрилин в студии, а кроме Полы, надо сказать, рядом с Мэрилин крутятся шестьдесят или около того техников, не говоря о двадцати других актерах и самом Оливье. В машине Пола удваивает усилия. Она порывисто сжимает руку Мэрилин и не перестает говорить с ней, не делая ни малейшей паузы за всю поездку. Пытаясь вселить в Мэрилин уверенность, она повторяет снова и снова: «Ты была просто великолепна. Ты великая, ты замечательная актриса. Ты чудо, ты божественна...» и так далее, и тому подобное.

В конце концов, расточая похвалы и комплименты и не переставая превозносить актерское мастерство Мэрилин, Пола настолько перегибает палку, что даже сама Мэрилин начинает чувствовать себя неуютно. Пола действует так рьяно потому, что знает: у нее осталось совсем немного времени, чтобы окончательно подорвать психику Мэрилин на сон грядущий и тем самым стать еще нужнее ей завтра.

Разумеется, Оливье, как режиссер фильма, крайне возмущен присутствием Полы. Она ничего не смыслит в технических деталях съемочного процесса и часто подзывает свою подопечную к себе, чтобы дать ей какие-нибудь «наставления», как раз когда Оливье объясняет Мэрилин, что ему от нее нужно как режиссеру. В таких ситуациях я искренне восхищаюсь терпением Оливье. Тем не менее мне нравится Пола, мне даже жаль эту невзрачную маленькую дамочку, неизменно одетую в оттенки коричневого, с очками на голове и сценарием в руках, которая изо всех сил пытается удержаться на ногах в сокрушительном торнадо кинобизнеса.