Моя нечисть - [2]

Горечь буквально переполняла. Ее привкус чувствовался даже во рту. Сейчас бы поплакать, выплеснуть со слезами все недовольство жизнью и жалость к себе, но, как назло, глаза оставались сухими. Даже воспаленными какими-то. А еще зарождалась злость. На всех — начальницу-стерву, для которой люди ничтожнее насекомых, на тех, с кем проработала бок о бок целых три года, и которые проводили меня так равнодушно, даже холодно, на бабок возле подъезда, за их всевидящие глаза и злые языки… Но больше всего я злилась на судьбу, что позволила мне чувствовать себя глубоко несчастной. И это в двадцать два года, когда вся жизнь впереди.

Тут я сфокусировала взгляд на стене, на которую до этого смотрела безучастно. Центральное место на ней занимала икона Николая Чудотворца. Неконтролируемая волна злости подкинула меня с дивана и заставила сорвать эту икону. Что ты мне дал? Чем помог? Я всматривалась в изображение мужчины с густой седой бородой и мудрыми уставшими глазами и сжимала рамку все сильнее, пока не почувствовала боль в пальцах. Ничего. Ты мне не дал ничего. Так еще и бабулю не уберег, могла бы жить еще и жить. Насколько мне было бы сейчас легче, окажись она рядом. Ты, что должен творить чудо, только занимаешь место на моей стене. С этой мыслью я сунула икону под мышку и выскочила из квартиры. Вот тут тебе самое место! — удовлетворенно смотрела я, как изображение в позолоченной раме приземляется на дно мусорного контейнера.

До ночи я занималась уборкой в квартире. Даже не уборкой, а грандиозной чисткой. Несколько раз выносила мусор огромными пакетами под осуждающими взглядами вездесущих сплетниц.

Собрала все старые вещи — свои и бабушки, книги, которые годами лежат пылятся, и никто их не читает, игрушки, что остались с детства, потому что жалко было выбросить раньше. Не осталось ни одной полки в шкафах, где не побывали бы мои руки. Все они понесли сегодня существенные потери. Последней была шкатулка с драгоценностями. Ну это я ее так называла. На самом деле драгоценностями там и не пахло. Серьги и кольцо, единственное, что было у меня из золота, я носила, не снимая. В шкатулке хранились те мелочи, что были приятными сердцу бабушки. Она их туда и складывала, а я в детстве любила доставать и смотреть на них.

Я перебирала мои метрики, мои волосы, что хранились тут уже больше двадцати лет, первый зуб… Надо же, бабушка даже его умудрилась сохранить. Фотография-календарь, на которой мы были изображены с бабушкой. Дедушкина медаль ветерана труда. Как жаль, что я его совсем не помню, как и своих родителей. Они все погибли в автокатастрофе, когда мне исполнилось три года.

Так порой мелькали какие-то смутные образы, но они слабо напоминали человеческие.

На глаза попался бабушкин амулет. Который она носила всю жизнь, а перед самой смертью сняла и передала мне. Велела надеть на шею и не снимать, а я его сунула в шкатулку — не любила, когда что-то болтается на шее. Небольшой серый овальный камушек с голубыми прожилками, отполированный в природных условиях, сразу видно, был обрамлен медным проволочным плетением. Цепочка тоже была медная и потемневшая от времени. Я его часто замечала на бабушке и всегда считала странным. Никогда он мне не казался привлекательным, и я не понимала, что интересного находит в нем бабушка. А сейчас мне захотелось надеть его. Прохладный камушек угнездился на груди, словно и был там все время. Поношу немного, а там посмотрим…

Генеральная уборка вымотала меня до такой степени, что в кровать я буквально свалилась, не чувствуя ног. Зато это помогло, как всегда. Грустные мысли отступили. Даже стало немного стыдно, что вела себя, как идиотка. Вот и икону выбросила — святотатство совершила. Но теперь уже поздно — на улице ночь, да и рыться в мусорке как-то стыдно.

Уже засыпая, я вздрогнула от яркой вспышки в голове. Наверное, приснилось что-то. А еще амулет больно уколол меня. Я даже включила свет и повертела его перед глазами, проверила, не вылезла ли где проволока. Но все было нормально, ничего острого я не заметила. Кроме того, спать хотелось так, что над этой странностью я решила подумать утром. С этим и уснула.

Да что это. Я отмахнулась от чего-то назойливого и жужжащего и перевернулась на другой бок.

В следующий момент вскрикнула и открыла глаза, потому что под ребро уперлось что-то острое, прожигая бок болью. Но!.. Что за чертовщина? Где это я?..

Я смотрела на неестественно большую зеленоглазую муху, что сидела рядом с моим носом и тоже внимательно разглядывала меня, и не понимала ровным счетом ничего. Даже головой потрясла, чтобы отогнать морок. Но лес, в котором я проснулась, никуда не делся, как и пригорок, покрытый мхом, на котором я сидела, тоже. Что происходит?. И как я тут оказалась?!

— А ну, отвечай! — прикрикнула я на муху, да так грозно, что та мигнула несколько раз и взмыла в воздух. — Да, не бойся ты, я не кусаюсь. А вот ты бы запросто могла отхватить у меня приличный кусочек. Сроду таких огромных не видела, — бормотала я, понимая, что слегка заговариваюсь. — Ничего не понимаю…Ведь если это сон, то и муха может оказаться говорящей… Тьфу ты!