Моя малая родина - [4]

Шрифт
Интервал

)».

С того времени прошло больше века. На сельском кладбище около могилы Ивана Константиновича Махонина лежит вытесанный из камня идеальной формы шар диаметром более 50 см. Сюда его, выкрасив белой краской, привёз Р.М. Махонин. Он рассказал, что этот шар много лет лежал около дома его бабушки, Л.А. Киселёвой, в котором жили когда-то её прапрадед, Василий Ильич, и прадед, Константин Васильевич, Махонины. В 1930 годах, когда разоряли приходское кладбище, видимо её дед, Иван Константинович (1880–1958 гг.), перекатил этот шар к дому, чтобы сохранить родовую реликвию. Потом его, рабочего-станочника московского завода «Серп и Молот», репрессировали. В тюрьме, лагерях и на северных поселениях он находился 26 лет. Вернувшись после реабилитации в село, он прожил только один год, и перед смертью попросил внучку, чтобы памятник-шар положили на его могилу. Эту просьбу и выполнил его прапраправнук.

У Павла Васильевича и Пелагии Кузьминичны Махониных были дети: Александра (1876–1957), Евдокия (1878-?), Алексей (1880–?), Александр (1882–1954), Василий (1884–1974), Сергей (1886-?), Федор (1888-?), Константин (1892–1970) и Клавдия (1893–1972). Сыновья были сильно привязаны к деревне. После смерти матери (1905) у них возникла идея постройки нового дома. Под руководством отца они затеял постройку очень просторного дома, квадрат со стороной 8,5 м. Срубить бревна от разобранной речной баржи они наняли артель плотников, так как бревна этой длины были тяжелы, очень толстые. Артель изготовила окна и двери, положила потолочные балки и потолок, поставила слеги для крыши. Крыша была покрыта кровельным железом. Пол Павел Васильевич сделал из аршинных квадратов с рейками между ними, так что получилось вроде паркета. Перегородками дом разделили на три комнаты. Была сложена печка так, чтобы обогревала все комнаты. Новый дом был приставлен к старому. Его выкрасили светло-зелёной масляной краской. В таком доме могла разместиться большая семья. «Постройка дома была последним подъёмом энергии этого кипучего человека – мастера на все руки» – вспоминал об отце сын, Константин Павлович Махонин. После смерти отцом (1922) в этом доме жил его сын Василий Павлович Махонин. В годы первой Мировой войны он унтер-офицер, был награжден Георгиевским крестом. Потом красноармейцем участвовал в Гражданской войне. Вернувшись в Зелёную Слободу, жил в отцовском доме. По воспоминаниям односельчан, Василий Павлович был замечательным человеком, уважительным, гостеприимным, помогал бедным сельским жителям. В 1930 году, во время коллективизации зажиточные семьи: Василия Павловича Махонина, Ивана Константиновича Махонина и Николая Михайловича Ляпунова были раскулачены. Как вспоминала А.К. Петрова (Махонина): «Сослали самых умных и головастых, ломовиков». Раскулаченного В.П. Махонина с женой и тремя детьми сослали под Караганду (Казахстан), где они работала в шахтах. Красивый дом Павла Васильевича, в 4-е окна с витражами на дверях отобрали и использовали под колхозный детский сад. Потом его перевезли в соседнее село Еганово для конторы колхоза «Заветы Ильича». В конце XX века, в ходе «демократических» преобразований, развала СССР и сельского хозяйства контору колхоза – дом Махониных продали под дачу частному лицу. Он стоит и по сию пору, уже в XXI веке.

Деловые люди в своей округе, как правило, знают друг друга. Павел Васильевич Махонин, управляющий Горбуновской текстильной фабрикой в Хотькове, безусловно, знал мельника Семёна Кузьмича Жмотова из д. Охотино на р. Торгоше. Деревня и фабрика находились близко, на расстоянии 15 км. На современной карте Подмосковья деревня Охотино находится юго-восточнее Сергиева Посада. Если ехать к ней из Москвы по Ярославскому шоссе, то за селом Воздвиженское на 63 км объездного участка дороги нужно свернуть вправо в направлении д. Зубцово. За мостом через речку Торгоша, миновав д. Зубцово и Еремино бетонное шоссе заканчивается неожиданно, сразу за дорожным знаком «д. Охотино». Слева на пригорке крохотная деревенька. В ней одна улица, в яблонях и вековых деревьях семь старых домов типичной для Подмосковья крестьянской постройки. Лето. Солнечный день. Деревня будто греется на солнышке. Справа от шоссе широкий луг, спускающийся вдаль к реке Торгоше. За рекой высокий крутой берег, заросший густым преимущественно хвойным лесом. В деревне и кругом тишина.

В середине деревни у колодца повстречалась подвода. На вопрос: «Есть ли в деревне Жмотовы?» – возница, парень лет 25–27, ответил: «Есть!» – и указал на два дома, стоящие друг против друга при въезде в деревню. Разговорились. Живет здесь, «фермер-не фермер». Продал свои «Жигули», купил лошадь-кобылу, телегу и сани. Упряжь старая, в узлах и веревках. – «Новая упряжь стоит дорого, на неё денег не хватило. Везу молоко дачникам». В телеге три полных трехлитровых банки. Другие дома в деревне: Юдиных, Шашковых, Милягиных и Успенских.

Во время разговора с парнем-«фермером», как выяснилось потом из рода Успенских, к колодцу с коромыслом и вёдрами подошла среднего роста женщина старше 50-ти лет. Парень, повернувшись в её сторону, сказал: «Вот Жмотова!» Мы познакомились, присели на скамейку у колодца. Подошли другие жители деревни. Жмотова (это её девичья фамилия) с любопытством стала рассматривать фотографии, которые были у меня. На одной из них она узнала свою бабку. Но когда и где была сделана фотография и кто ещё с ней сфотографирован, она точно не знала. Вообще получился странный разговор. С одной стороны, женщина проявляла сдержанное любопытство. Но на задаваемые вопросы о своих предках отвечала с подозрением и опаской, будто думая, как бы чего не вышло, односложно, чаще «может быть, нет, не знаю», тогда, как её соседки были словоохотливее. Такие разговоры в процессе сбора материалов о роде Махониных – Жмотовых были не раз и с другими. Создалось даже впечатление, что соседи знают о нас больше, чем мы сами о себе. Ни в этот раз, ни в другие встречи женщина с коромыслом у колодца так и не пригласила в свой дом. Ну да Бог с ней! Хотя как выяснилось позже она и не так уж и далёкая нам родственница. Но были и другие случаи, когда собеседники вдруг говорили: «Вы нас-то не забудьте, мать у нас Жмотова!»


Рекомендуем почитать
Так говорил Бисмарк!

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.


Тайна смерти Рудольфа Гесса

Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».


Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.


Тоска небывалой весны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Прометей, том 10

Прометей. (Историко-биографический альманах серии «Жизнь замечательных людей») Том десятый Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» Москва 1974 Очередной выпуск историко-биографического альманаха «Прометей» посвящён Александру Сергеевичу Пушкину. В книгу вошли очерки, рассказывающие о жизненном пути великого поэта, об истории возникновения некоторых его стихотворений. Среди авторов альманаха выступают известные советские пушкинисты. Научный редактор и составитель Т. Г. Цявловская Редакционная коллегия: М.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.