Моя Игра - [28]
Но на следующий день я понял, что русские нас просто дурачили. В первой же встрече, которую они выиграли со счетом 7:3, были продемонстрированы такие молниеносные, сильнейшие и точные броски, какие мне вообще редко доводится видеть. Отчетливо помню один гол, настолько он был хрестоматиен. Быстрый правый форвард советской команды Валерий Харламов подхватил шайбу в своей зоне, прошел с ней до середины поля, сделав финт вправо, пересек нашу синюю линию и с ходу, продолжая движение влево, выстрелил: шайба словно пуля влетела в ворота Кена Драйдена. Очень сильный бросок Харламова застал вратаря врасплох: шайба была направлена в незащищенный угол ворот, бросок был сделан без подготовки. Сейчас я покритиковал бы русских лишь за то, что они мало бросают по воротам, делая при этом слишком много передач.
В каждой игре команды упускают десятки возможностей для взятия ворот, потому что игроки иной раз увлекаются передачами. Если я овладеваю шайбой в двадцати футах от ворот, а щедрый вратарь оставляет в них четыре незащищенных угла, я, конечно же, не стану передавать шайбу партнеру, даже если он совершенно не прикрыт. Во-первых, шайба может перекатиться через его клюшку, а во-вторых, к нему может подоспеть игрок соперника. Возможно также, что с его позиции ворота будут полностью закрыты. Когда я оказываюсь в удобном для броска положении, я бросаю. Даже если вратарь преградит путь шайбе, она может отскочить, и тогда ее попытается добить подоспевший игрок нашей команды. Конечно, когда возможности для хорошего броска по воротам у меня нет, я стараюсь передать шайбу партнеру.
Главное в игре — бросок по воротам
Очень ли важен бросок по воротам? Возьмите бомбардира из бомбардиров Фила Эспозито. За сезон 1970–1971 годов Фил 550 раз бросил по воротам соперника, на 136 бросков превысив прежний рекорд НХЛ, принадлежавший Бобби Халлу. В течение того же сезона Фил Эспозито забил 76 голов, что также выше старого рекорда Халла, равного 58 голам. Когда Эспозито получает шайбу вблизи ворот, он не задает лишних вопросов и не ищет, кому бы ее отдать. Да и зачем? Он всегда славился молниеносным броском, при котором вратари замечают шайбу только тогда, когда она трепыхается в сетке их ворот. Но даже если вратарю и удается преградить путь летящей как пуля шайбе, сила броска Эспозито такова, что потрясенный вратарь уже не в состоянии среагировать на добивание. В том же сезоне Эспозито, забросивший 76 шайб, сделал также 76 голевых передач. Я думаю, что 20 или 25 из них были отскоки после мощных бросков Эспозито.
Или посмотрите на мои статистические показатели. За один полный сезон я обычно совершаю вдвое больше бросков по воротам, чем любой другой защитник НХЛ. Бросок по воротам — это один из трех критериев, по которым я оцениваю собственную эффективность в данной игре. Два других — окончательный результат встречи и то, сколько раз я находился на льду, когда успеха добивался соперник. К середине сезона 1973–1974 годов, то есть за семь с половиной лет игры в НХЛ, я забросил свою двухсотую шайбу и совершил почти 500 голевых передач. Из этих 200 голов примерно половина была заброшена от синей линии зоны соперника, 60 — с расстояния 10–35 футов, 35 заброшены с близкого расстояния от ворот, 5–6 — в пустые ворота на последних секундах игры. Что касается голевых передач, то не менее 150 из них были фактически отскоками после моих бросков по воротам. Так что, как видите, бросок по воротам — главное, что должен делать игрок в зоне соперника.
Учтите, однако, хорошими бомбардирами случайно не становятся. Например, Эспозито почти никогда не покидает лед сразу по окончании общей тренировки: еще минут 15–20 он отрабатывает технику броска по воротам. Но он не просто берет десяток шайб и обстреливает ими вратаря. Нет, он шлифует броски, чаще всего встречающиеся в игре. Вначале он занимает привычную позицию у пятачка и просит кого-нибудь из игроков, тренера или даже продавца кукурузных хлопьев встать в углу поля и посылать шайбы прямо ему в коньки. Приняв шайбу коньком, Фил одним движением обрабатывает ее и бросает по воротам. Затем, маневрируя перед воротами, Эспозито просит пасовать ему шайбу на клюшку и опять одним мощным, быстрым, почти неуловимым движением посылает ее в ворота. Под конец Фил катается перед створом ворот, стараясь подправить броски — одного из партнеров от синей линии. Я уверен, что многие болельщики считают, будто подправленная в ворота шайба на 99 процентов случайность. Нет, это на 60 процентов результат мастерства хоккеиста.
Хорошим бомбардиром может стать лишь тот, кто упорно тренируется. Когда у нас в Пэрри-Саунде не было льда, я осваивал технику броска, тысячи раз посылая шайбу в стенку гаража. Льдом мне служил лист фанеры, а шайбы отец делал унции на две тяжелее обычных. Сила и упорная тренировка — вот что необходимо хоккеисту. У всех лучших бомбардиров НХЛ сильные и мускулистые руки и кисти. Чем больше бросков совершаешь, тем сильнее становятся руки. Рядом с ручищами Айвена Курнуайе руки теннисиста Рода Лейвера выглядят просто спичками. У Дейла Таллона из чикагской «Блэк хоукс» кисти рук такие сильные, что при замахе не больше трех футов он может послать мяч для игры в гольф дальше чем на двести ярдов. И у лучшего молодого бомбардира из «Буффало сейбрс» Рика Мартина невероятно сильные и большие руки. В его руках баскетбольный мяч выглядит словно шарик для пинг-понга, а если бы ему пришло в голову.
Часто, когда мы изучаем историю и вообще хоть что-то узнаем о женщинах, которые в ней участвовали, их описывают как милых, приличных и скучных паинек. Такое ощущение, что они всю жизнь только и делают, что направляют свой грустный, но прекрасный взор на свое блестящее будущее. Но в этой книге паинек вы не найдете. 100 настоящих хулиганок, которые плевали на правила и мнение других людей и меняли мир. Некоторых из них вы уже наверняка знаете (но много чего о них не слышали), а другие пока не пробились в учебники по истории.
Воспоминания о жизни и служении Якова Крекера (1872–1948), одного из основателей и директора Миссионерского союза «Свет на Востоке».
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.