Моя философия - [53]

Тем не менее, на тонкой девственной плеве еще сто лет назад держался колосс европейской культуры. «Сударь, вы обесчестили мою сестру!» — эта избитая фраза в завязке и два тома резни после нее кочевали из романа в роман. Цензоры рассматривали литературные произведения, исходя из того, можно ли их будет показать «невинной девушке». А толпы глуповатых гимназисток восторженно потели на концертах поэта Блока, даже не подозревая, что человек, читающий им со сцены стихи о Прекрасной Даме, — сифилитик, который сразу же после концерта отправится в публичный дом.

Во всем этом есть что-то трогательно-наивное — как вера в прогресс, Господа Бога и доброго царя, пекущегося обо всех в далеком Санкт-Петербурге, даже когда спит. Но именно девственницы до сих пор являются главными потребителями романтической поэзии и телесериалов. Дамский роман они держат в руках благоговейно, как член, а в экран пялятся, словно вместо Наталии Орейро там проповедует Папа Римский.

Их жалкая карамельная культура со всех сторон подгрызена жизнерадостными циниками вроде Генри Миллера. Их иллюзии втоптаны в брусчатку действительности сапогами германских и советских солдат, изнасиловавших в XX веке пол-Европы. Их надеждам и упованиям нанесен смертельный удар сексуальной революцией 60-х. Но эти вечные монашки, как за соломинку, хватаются за взявшийся невесть откуда СПИД и лепечут: «Теперь вам снова придется поверить в незыблемость традиционных ценностей!»

Мои друзья утверждают, что, сравнивая девственницу с исчезающим видом, я не прав. Что ныне эта особь переживает ренессанс. Что она снова размножается, доживая в целости и сохранности не только до третьего, но даже до выпускного курса! И что фраза: «Я твердо решила подарить себя только тому единственному, кто этого достоин», снова оскорбляет своды университетских аудиторий и ночных клубов. «Ты просто всегда славился умением безошибочно выбирать среди женщин отъявленно похотливые экземпляры, — говорят они мне, — а такие рождаются вообще без девственной плевы».

Не скрою, я действительно предпочитаю убежденных распутниц, знающих, что в мире нет других вечных ценностей, кроме разврата и порнографии. Девственницы попадались мне редко. Честно говоря, всего два раза. Первый — на заре моей юности. И несколько лет назад, когда дверь моего служебного кабинета открыло наглое существо, притащившее на рецензию свои стишки и тут же заявившее, что оно является девственницей. Однако я с полной уверенностью утверждаю: у девственниц тоже богатая сексуальная жизнь. Куда более извращенная, чем у их утративших это качество подруг.

Герой уже упомянутого выше маркиза де Сада говорит в одном из романов: «Я не прикоснусь, Жюстина, к тому фантому, существованием которого вы так дорожите. У красивых девушек есть в запасе не только этот дар, и служение Венере может совершаться не только в этом храме. Есть и другие. Я удовлетворюсь самым тесным. Знайте, моя дорогая: близ лабиринта Киприды есть мрачная пещера, куда спрятались от нас страсти, чтобы сильнее манить нас к себе. Там будет алтарь, на котором я воскурю фимиам. Там нам ничто не помешает. При этом способе ничто не может изобличить девицу, каким бы яростным и многочисленным атакам она ни подвергалась. Едва пчела, насытившись соком, улетает, чашечка розы закрывается, и никто не может сомневаться в том, что она никогда не открывалась. Есть множество девиц, которые наслаждались таким манером лет по десяти и с разными мужчинами и выходили замуж во всем блеске своей невинности». Когда-нибудь книга под названием «Сексуальная жизнь девственницы» еще потрясет мир!

А пока нам нужно срочно выяснить, отчего на протяжении тысячи лет именно девственницы пользовались монополией на рынке невест.

Ответ один — дикость. Еще наши бабушки думали, что можно забеременеть от поцелуев. А дедушки верили: изгадил сорочку кровью невесты, значит, спасся от триппера. В эпоху полного отсутствия гарантий невинность якобы гарантировала все. И то, что рожденный первенец точно от тебя. И то, что по наивности жена не будет сравнивать мужа с соседом. И, возможно (кто их поймет?), далее стабильность вращения Земли вокруг Солнца.

Не стоит забывать: предки были почти полные идиоты. Чуть-чуть умнее баранов. Будь они хоть на полграмма сообразительнее, изобрели бы кроссовки, а не кирзовые сапоги.

Теперь отцовство молено установить генетически. Сопутствующих разврату бацилл останавливает презерватив. Верить в то, что от онанизма сходят с ума, тоже не обязательно. Наука установила — сходят, наоборот, от воздержания. Значит, нет и причин подлаживаться под безумие профессиональных девственниц. Тем более, что с возрастом их претензии только растут.

У них свой сценарий красивой жизни. У нас — абсолютно противоположный. Где им жарко, там нам — мороз. Где они присядут, там мы — рысью. Еще великий киевлянин Александр Вертинский сто лет назад написал веселую песенку об одной переборчивой барышне, которая мечтала о принце, белом платье, веночке и карете. И дождалась — в этом самом платье с веночком ее и утащили в новый дом. Только вместо кареты был катафалк.