Моя единственная - [93]

Злость мешала говорить. Микаэла смолкла. Волосы ее рассыпались по плечам, щеки пылали, в глазах горело пламя. Хью она напомнила разъяренную молодую тигрицу. Ее сжатые в кулаки руки уперлись в бока, губы скривились в напряженной сердитой улыбке.

— Все выглядело именно так, — воспользовавшись паузой, сказал он, правда, уже не столь уверенно. — Особенно если учитывать твои последующие действия. Именно благодаря тебе мы попали в щекотливую ситуацию. В результате я должен был жениться, а ты получила доступ к моему состоянию.

Ноздри Микаэлы дрогнули, и Хью показалось, что из них вот-вот вырвется бушевавший внутри се огонь.

— Самоуверенный негодяй! Змей, охотящийся за чужими секретами, вот ты кто! Значит, подслушав наш разговор, ты решил, что Франсуа имел в виду тебя? — Она бросила на мужа презрительный взгляд и рассмеялась. — Так знайте же, мсье, ваша вера в собственную неотразимость и богатство на этот раз сыграла с вами злую шутку. Франсуа уговаривал меня выйти вовсе не за вас, а за Алена Хассона. Мой брат задолжал ему весьма приличную сумму, и Ален в обмен на мое согласие стать его женой обещал простить долг. Что касается вас, то, поверьте, Франсуа буквально трясло от одной мысли, что моим мужем может стать американец!

Сошедшиеся вместе брови Хью выдавали напряженную работу мысли, а помрачневшее лицо говорило о том, что мысли эти были далеко не приятные. В том, что гнев Микаэлы — не игра, не было никаких сомнений. Поняв это, он вдруг с болью в сердце понял и то, что в словах ее есть и логика, и смысл. Куда больше смысла, чем в его трактовке подслушанного у беседки! Конечно же, Франсуа упрашивал сестру выйти замуж не за Хью Ланкастера. Конечно же, Ален Хассон куда больше устраивал его в качестве шурина. Сразу вспомнились и слухи о настойчивых ухаживаниях Алена за Микаэлой. И о том, что Франсуа является должником Хассона, как подумал с запоздалым раскаянием Хью, ему было прекрасно известно. Каким же тупоголовым идиотом надо быть, чтобы без малейших сомнений решить, что в беседке шел разговор о нем! Да Франсуа никогда бы и не назвал его красивым и подающим надежды молодым человеком. Мог бы хоть это понять! Но не понял. Гордыня и самомнение помешали. Сам же все и запутал до такой степени, что разобраться было уже невозможно.

— Но ты же устроила так, что твои родственники нашли нас вдвоем в охотничьей хижине, — без особой уверенности произнес он, хватаясь за последний аргумент как утопающий за соломинку. — Ты намеренно осталась со мной. Или скажешь, это тоже было случайностью?

— Нет, мсье, не скажу, — тихо произнесла Микаэла, презрительно скривив губы. — Это не было случайностью. Это было естественное желание помочь ближнему. Я решила, что вы ранены, и поступила так, как поступил бы на моем месте каждый порядочный человек.

Хью вдруг почувствовал себя совершенно разбитым. Обстоятельства его женитьбы предстали совершенно в ином свете. Микаэла и до этого много раз говорила, что ни в чем не виновна, но он не слышал ее. Поверить мешала его тупая уверенность, что он сделал правильный вывод из услышанного разговора. Родственники настаивали, чтобы Микаэла вышла за Алена!.. Теперь понятно, почему Франсуа и Жан были столь искренни в своем негодовании, когда нашли их в той хижине. Микаэла отвезла его туда совсем не для того, чтобы захлопнуть хитроумную ловушку. Она просто хотела помочь ему. Хью проглотил подступивший к горлу горький комок.

Конечно, можно допустить, что она лжет и сейчас. Имена в подслушанном им разговоре не назывались, следовательно, предметом обсуждения мог быть и не Ален. Но, подумав об этом, Хью сразу же понял, что просто подтасовывает факты, пытаясь как-то оправдать себя. Все услышанное тогда вставало на места только в том случае, если разговаривали об Алене. Как ни крути, а надо признать, что он непростительно ошибся, по крайней мере в этом. Но ведь есть еще и другое — Микаэла, как сообщила Алиса, сама сказала, что рассматривает свой брак как финансовую сделку.

— В день нашей свадьбы, — начал он, — Алиса Саммерфилд сказала мне, что ты вышла за меня потому…

— Алиса Саммерфилд! — воскликнула Микаэла, не дав ему закончить. — И у тебя еще хватает наглости произносить при мне это имя! Я ей вообще ничего не сказала! С какой стати мне откровенничать с ней, когда я ее совершенно не знаю! А вот ты!.. — Губы ее предательски дрогнули. — Она мне о тебе многое рассказала. Женясь на мне, ты любил ее! Ты бросил ее, разбил ее сердце! Ты обещал, что женишься на ней, а женился на мне! Вот что тебя, интересно, заставило так поступить?

Хью удивленно приподнял брови.

— О чем, черт побери, ты говоришь? Между мной и Алисой ничего не было. Мы просто дружили. — Он запнулся, вспомнив о чем-то, и виновато опустил глаза. — Должен признаться, правда, что одно время я думал о женитьбе на ней… Но не более того. Предложения я ей не делал. Я не любил ее и, конечно, никогда не признавался ей в любви. Если она сказала что-то иное, то это ложь.

Говоря это, он вдруг понял, какую злую шутку сыграла с ними Алиса. Они с Микаэлой практически не знали друг друга, а обстоятельства, подтолкнувшие их к браку, не располагали к доверию. Этим и воспользовалась Алиса, умело перемешав факты и домыслы, чтобы посеять семена сомнений в сердце Микаэлы, да и его собственном. А он-то хорош! Можно еще как-то понять то, что он неверно истолковал разговор Микаэлы и Франсуа. Но распознать в словах Алисы месть обманувшейся в своих надеждах ревнивой женщины он был просто обязан! Так нет же! Все, что сказала Алиса, подтверждало его собственные худшие опасения, и он принял эти слова за чистую монету, и маленькая ложь превратилась в большую ошибку, омрачившую его отношения с молодой супругой.