Моя дорогая - [75]

Но потом Надю и этот экономвариант стал беспокоить. Наряжаться специально для росписи или нет? Куда пойти, в какой именно ресторан?.. Звать ли Катрину и ее дочь – племянницу Филиппа? Как быть с коллегами Филиппа, многие из которых стали ему чуть ли не родней? Взять ту же Усольцеву – фельдшера, верную напарницу Филиппа, мировую тетку… Конечно, никто из этих людей не обиделся бы всерьез на то, что Надя с Филиппом отказались от широкого торжества. Ну максимум – вздохнули бы, улыбнулись с пониманием, но таить обиду, тем более злобу, из-за того что их не пригласили, – это вряд ли. Все нормальные, современные люди. Хорошие и понимающие. Но именно поэтому и хотелось включить их в «круг радости», что ли…

Надя вдруг подумала: если уж собственные переживания все равно никуда не деть, то какой смысл отказываться от банкета, куда можно пригласить всех знакомых? Пусть будет настоящая свадьба со множеством гостей.

Филипп обрадовался: оказывается, сложности его не пугали. Он хотел видеть на своей свадьбе и своих родных, в сущности вырастивших его, и коллег. Ведь они, сотрудники подстанции «Скорой», являлись одной командой, были готовы прийти на помощь каждому товарищу в сложной ситуации. Ну а на свадьбе – искренне поддержать молодоженов.

И как только Надя расслабилась, все стало вдруг двигаться само собой, словно по накатанным рельсам понеслось. Или если делать то, что действительно хочешь, а не под влиянием страхов и сомнений, то все происходит легко и просто?..

Филипп с Надей танцевали посреди поляны, когда к воротам подъехало очередное авто. Из машины вышел мужчина, открыл дверцу – перед женщиной с младенцем на руках. Оказывается, этим летом Филипп умудрился принять тяжелые роды, как он выразился, «в полевых условиях», но все прошло удачно. Вот так врач «Скорой» стал крестником младенца, которого назвали его именем.

Все это было настолько трогательно, что Надя, приняв поздравления от молодых родителей, отошла в сторону и осторожно смахнула со щек слезы. «Я горжусь тобой. Я тобой очень горжусь! – подумала она, взглянув из-за деревьев на мужа. – О, Филипп теперь – муж! И можно про него говорить „мой муж, мой муж”», – и чуть совсем не разревелась.

Тогда Надя отвернулась к ограде, принялась обмахивать лицо руками. Только успокоилась, как по дороге, шурша гравием, проехало такси и остановилось напротив ворот. Из машины вышла… Ольга.

Вот уж кого Надя совсем не ожидала увидеть в этот день!

…Они не поссорились тогда, в июле, этим летом, нет. Ольга пропала на пару дней, потом вернулась в квартиру, которую они снимали с Надей, и заявила, что и она готова начать новую, отдельную от Нади жизнь. К тому моменту квартиранты Нади тоже съехали, и она как раз собирала свои вещи, чтобы окончательно вернуться к себе домой, в свое собственное жилище. Вот и Ольга заявила, что собирается покинуть съемную квартиру.

В сущности, это был не разрыв, а разъезд двух компаньонок. Не конец дружбы (которой и не существовало, возможно), а лишь конец проекта.

Надя почувствовала холодность, которая шла в тот момент от Ольги, тем более что та несколько раз подчеркнула в этой прощальной беседе, что они – именно компаньонки и партнерши по совместному проекту. Не больше.

Тогда Надя не сказала Ольге, что Филипп сделал ей предложение, промолчала: чужие так чужие. Но позже, через пару недель, когда они с Филиппом уже собрались идти в загс подавать заявление, вдруг разволновалась… Почувствовала нечто вроде укола совести.

Пусть так: Ольга холодновата, и своих чувств открыто никогда не показывала, и подчеркивала всегда, что они только компаньонки, но Надя-то считала ее подругой!

Надя позвонила Ольге, пригласила на свадьбу. Ольга же в ответ неожиданно заявила, что раз Филипп не позвал на свадьбу своего отца, то и она не пойдет. «А при чем тут Петр Васильевич?» – ошеломленно спросила Надя.

Тут-то все и открылось. Оказывается, Ольга теперь жила с отцом Филиппа.

Самое интересное, что Филипп собирался пригласить своего отца на свадьбу. Не сейчас, чуть позже, правда… Просто исходя из того, что он – отец и так надо. Этот вопрос он в свое время обговорил с Надей. Она не стала спорить с женихом, в конце концов, это Филипп должен решать, приглашать своего отца или нет: «Да, милый, все как ты хочешь!»

Но с чего Ольга решила, что Петра Васильевича не хотят видеть на семейном празднике?

Надя рассказала все это Филиппу, тот тоже удивился: Ольга и его отец?! Жизнь горазда на сюрпризы… Тем не менее Филипп позвонил Петру Васильевичу и сообщил ему о своей свадьбе, и уже официально пригласил поприсутствовать.

Но Петр Васильевич неожиданно взбрыкнул: нет, сынок, раз ты изначально не собирался меня звать, тогда к чему сейчас все эти любезности?.. Этим же вечером разразился подробным постом на публику, как родной сын отказался звать отца на свадьбу. И когда, под давлением окружающих, сынок все-таки решил позвать отца, то, разумеется, Петр Васильевич отклонил это предложение. Ибо не от души оно шло…

Друзья Петра Васильевича, вернее, те, кто комментировал его блог, принялись дружно осуждать Филиппа и жалеть несчастного отца.