Моя дорогая - [50]

В первый момент у Филиппа возникло ощущение, наверное, знакомое каждому мужчине, когда давняя возлюбленная, вынырнув из многолетнего забвения, вдруг заявляет о каком-то ребенке. Сразу мысль: а не мое ли дитя?

Но нет. Нет. Невозможно. Лора ушла за отцом и, говорят, довольно долго еще встречалась с Петром Васильевичем, до того момента, когда отец решил уехать в Америку. В тот период Филипп с ним не пересекался (равно как и с Лорой), и потому представить, что Лора родила сына от Филиппа, да еще и скрыла это от него, да еще Петр Васильевич, эгоист до мозга костей, позволил чужому ребенку (пусть это и внук его) жить возле себя… Сие невозможно. Да и сколько лет исполнилось бы сейчас этому «ребенку»? Уж в армии мог бы служить…

Тогда о каком же мальчике или юноше Лора упомянула сейчас в телефонном разговоре? Впрочем, какая разница, зачем заранее голову ломать?

Филипп застелил постель, оглядел себя в зеркало. Полотняные домашние штаны до колен, сверху белая майка. Сойдет. Чуть пригладил волосы, поморщился. Он что, специально старается для Лоры? Может, ради нее сейчас костюм на себя напялить с галстуком?..

Минут через двадцать в дверь позвонили. «Так быстро!» Он пошел открывать.

Мельком заглянул в глазок, а затем распахнул дверь: на пороге стояла Лора. Немного постаревшая, чуть потускневшая, но, кажется, все такая же прекрасная. В каком-то цветном, ярком, напоминающем клумбу платье. Те же сияющие золотом волосы, та же ослепительная улыбка.

Как будто и не было двадцати лет разлуки.

– Приве-е-ет!.. – пропела Лора. – Ну так что, ты нас на пороге будешь держать?

– Прошу, – не слыша собственного голоса, произнес Филипп.

Лора зашла внутрь, за ней следом – высокий, белокурый мальчик, лет двенадцати-тринадцати. Очень похожий на Лору. «Это ее сын. Она хотела познакомить меня со своим сыном!»

– Лука, это Филипп. Филипп, это Лука, мой сын.

Филипп протянул руку, пожал ее мальчику.

Лука смотрел спокойно, без энтузиазма, но и без равнодушия. Взгляд наблюдателя со стороны…

– Сюда? Где можно присесть?

– Да где угодно…

Филипп хотел предложить чай, потом мысленно махнул рукой. Ему было совсем не до правил гостеприимства.

– Лора, если можно, побыстрее и поточнее, – сказал он. – Мне некогда. И я… не один.

Лора села на диван, царственно скрестив руки на груди, мальчик с ногами залез в кресло и сразу же уткнулся в свой телефон.

– Лука! – укоризненно воскликнула Лора. – Хотя, Филичка, ты в курсе, наверное, какие они – эти современные дети…

– Как ты меня нашла? – спросил Филипп.

– Да уж нашла.

– Лора, я просил тебя!

– Что ты дергаешь меня, еще поздороваться не успели! – улыбнулась Лора ласково. – Дай привыкнуть к мысли, что я, наконец, снова тебя вижу.

– Соскучилась? – усмехнулся Филипп. Вдруг вспомнил: ночь, полная луна на черном небе. Червленым серебром и золотом переливаются листья на деревьях, обступивших поляну. На траве – пляжный коврик, на нем лежит Лора. Ее тело – словно тоже из золота и как будто отражает лунный свет, мерцает на изгибах.

Ее лицо с открытыми глазами. Ее губы. И губы эти шепчут: «Так это у тебя в первый раз, мой мальчик?»

Поначалу Филипп очень часто переживал эту сцену в ночном саду, но потом буквально запретил себе это делать. Последние несколько лет – и вовсе не вспоминал.

Ошибался. Память хранила каждый день, каждую ночь, каждое мгновение того волшебного лета.

– Соскучилась, – печально произнесла Лора. – Ты мне не веришь? А зря. Ты думаешь, почему я так долго не давала знать о себе? Стыдно было, милый Филичка.

Филипп невольно кинул взгляд на Луку, тот с безмятежным, невозмутимым видом давил пальцами на экран своего телефона, развлекая себя какой-то игрой.

– Что сейчас тебе надо? Чего ты хочешь? – повернувшись, спросил Филипп.

– Лука хотел познакомиться с тобой, – важно повторила Лора.

– Зачем я ему?

– Ты его брат.

В первый момент, услышав эту фразу, Филипп оцепенел. Какой еще брат?! А потом, спустя время, понял. Получается, Лука – брат по отцу.

– Прикольно, да? – оторвавшись от экрана, поднял голову Лука, посмотрел внимательно на Филиппа.

– Не то слово… – произнес он ошеломленно.

Лука выглядел полной копией матери. Ничего от себя либо от папеньки, Петра Васильевича, Филипп в нем не обнаружил. Хотя что ж, и такое бывает.

– Немного индийское кино напоминает, – заметила Лора добродушно.

– Отец мне ничего не говорил.

– Конечно, он тебе ничего не говорил, ведь он сам не в курсе, – вздохнула Лора. – Тринадцать лет назад он свалил в Америку, я с ним уже особо не общалась… Лишь одна прощальная встреча. Он уехал, а я поняла, что… не одна. Не аборт же делать.

Филипп в ответ только головой ошеломленно покачал.

– Я хотела тебя найти. Не чужой же ты мне… и моему ребенку. Но… стыдно, говорю. И потом Петя утверждал, что и тебя возьмет в Америку.

– Он предлагал, да, но я не собирался никуда уезжать, – вспомнил Филипп. – К тому времени я учебу заканчивал, работал. Отец позвонил вдруг, сказал про эту Америку. Бред полнейший! Я отказался, он театрально удивился – в своей манере. И все. Объявился через год, почем зря ругая капиталистов, – Филипп помолчал. – И никуда он меня не приглашал всерьез, даром я ему сдался… Это просто красивый жест, за которым ничего не стоит. Из серии «Благородный отец зовет за собой сына». Если бы я согласился, он бы через пять минут уже придумал, почему взять меня с собой невозможно. А так он меня позвал – я отказался, и все со стороны красиво, можно сентиментальный пост в сети выложить, как сын не последовал за отцом, а тот звал его, звал… Куча лайков, сочувственные комментарии…