Моя-чужая - [34]
— Завтрак готов, — поставив на стол тарелку с блинчиками, улыбается Даня. — Ты в душ? — и поднимает глаза на Кирилла. И замирает.
Кирилл усмехается и в два шага преодолевает расстояние между ними.
Терпеть не мог этих бабских штучек и возни на кухне. Как и то, что Даня оделся без разрешения Кирилла.
Даня отступает, но уже скоро упирается спиной в стену. Кирилл подхватывает со стола нож.
— Ты чего? — в больших карих глазах удивление и толика страха.
Погодину нравится, когда его боятся. Особенно Даня. А он до сих пор испытывает страх, пока похоть не берет верх над разумом. Сердце набирает ритм, пальцы колет в предвкушении наслаждения.
Лезвие касается смуглой кожи у пульсирующей жилки на шее. Даня шумно втягивает носом воздух. Кирилл улыбается, кончиком лезвия спускается к ключице и одним движением разрезает лямку майки. Следом — другую, оставляя на коже тонкую царапину.
— Я не разрешал тебе одеваться, — шепчет Кирилл, касаясь ножом живота любовника. Мальчишка вздрагивает, когда темная ткань с треском рвется под острым лезвием. Вдох-выдох, и майка падает на пол.
Кирилл проводит ножом по поясу джинсов, ниже, заводит между бедер. Чувствует, как инстинктивно сжимается Даня. Но ему не скрыть возбуждение.
Погодин ухмыляется.
— Снимай, — приказывает.
И Даня подчиняется. Руки его дрожат, но он справляется быстро. Смотрит в глаза и во взгляде черной мутью — похоть. Погодин знает, что нужно мальчишке. Но он слишком зол.
— На колени, — Кирилл едва сдерживается, чтобы не поддаться искушению.
А так хотелось спустить с поводка эмоции и раствориться в страсти мальчишки. Терзать его губы неистовым поцелуем и заставлять выкрикивать свое имя на пике оргазма. На несколько часов забыть обо всем.
Но Погодин понимает: даст волю чувствам — не выживет. Да и Даня должен знать, кто его хозяин.
Он наклоняется к упавшему на колени мальчишке. Пальцами сжимает подбородок, заставляет посмотреть в глаза.
— Я твой хозяин, — рычит Кирилл, — господин и Господь Бог. И только я решаю, что тебе делать. Ты — моя собственность. Уяснил?
Мальчишка слабо кивает.
— Да, — тихое в ответ.
— Не слышу! — пощечина хлесткая, голова мальчишки запрокидывается, а на губах легкая улыбка.
— Да, мой господин, — твердо, потупив взгляд.
— Хорошо. А теперь ползи в спальню. Ты меня разозлил и будешь наказан.
Мальчишка встает на четвереньки и ползет, соблазнительно виляя попкой. Кирилл отшвыривает нож, скручивает полотенце и шлепает Даню. Тот вскрикивает и падает на пол лицом. Следующий удар перечерчивает спину розовой полосой. Снова вскрик. Но Даня поднимается на руки и ползет. Вот кухня позади, коридор переходит в просторную спальню.
Под частые удары полотенцем Даня взбирается на кровать и замирает. Ждет. Думает, Кирилл его наказал — теперь будут ласки. Но Погодин не торопится. Его наказание сегодня будет жестоким для мальчишки. Кириллу нужно максимальное удовольствие прежде, чем нырнуть в омут реальности.
Он склоняется над мальчишкой, трется пахом о красную попку. Даня начинает подмахивать, сильнее вжимаясь в Кирилла. Он молчит, но его движения и тихие стоны красноречивее слов. Улыбаясь, Погодин покрывает истерзанную спину поцелуями, языком ласкает тонкие шрамы на ягодицах. Даня уже извивается под ним, тихо ругаясь и шепча: «Возьми меня…возьми…»
— Не так быстро, малыш, — смеется Кирилл, покусывая упругую кожу. — Как насчет малолетней сучки из квартиры напротив?
Чувствует, как напрягается Даня. Как сжимает одеяло и закусывает подушку. Представляет, как перекашивается красивое лицо с игривой ямочкой на подбородке.
— Если ты ее хочешь… — спустя несколько мгновений выдыхает мальчишка.
— О нет, малыш, — Кирилл падает на кровать рядом, массирует через брюки свой возбужденный член. — Не для меня.
Даня по-прежнему стоит на четвереньках, на лице — отвращение, в глазах — ни капли страсти.
— Никогда, — резко, отрывисто. Не говорит, выплевывает.
Кирилл одним движением опрокидывает Даню на спину, наваливается сверху, зажимает руки над головой.
— Ты вздумал мне перечить, малыш? — спокойно, но в голосе металл. — Не выйдет. Ты будешь исполнять все мои прихоти, пока мне не надоест. Будешь послушным, — большим пальцем проводит по щеке, обводит контур губ, проникает в рот; Даня послушно посасывает его, — получишь незабываемое удовольствие. Заартачишься — прикую к батарее и позволю трахать тебя любой сучке. Поверь, шлюх в этом городе — море.
Даня умоляюще трясет головой.
— А тебя никто не спрашивает, малыш.
Кирилл достает наручники, защелкивает на запястьях. Ноги привязывает шелковой веревкой, брошенной на полу после ночных утех. Даня умоляет не делать этого, просит пощады и любой иной кары. Но Погодину плевать. Здесь он хозяин жизни этого мальчишки. И Кириллу решать, кто, когда и в какой позе будет его иметь.
— Заткнись, — шипит, затягивая на затылке ремешок кляпа. Даня мычит и стонет, но эти звуки — волшебная музыка для Кирилла. Башню сносит от столь сексуальной картинки. Веревка, наручники, призывно торчащий член, истекающий влагой. Погодин седлает мальчишку и обхватывает губами розовую головку. Даня выгибается навстречу, глубже проникая в рот Погодина. Кирилл проводит языком от головки до основания, слегка прикусывая яички.
Фиктивный брак с успешным хирургом Алексом принёс Ирме Дубравиной свободу от матери. Но им не быть вместе — Алекс погибает. И это только начало! Череда странностей, обмана и смертей преследуют Ирму. Кто же этот таинственный убийца? Как связан с документами, которые Ирма получила незадолго до смерти мужа, и связан ли? И почему уничтожает всех, кто окружает Ирму? Ей ещё предстоит это выяснить…
Меня зовут Алиса. И мой муж – монстр. Он богат, жесток и циничен – для него жизнь не стоит и ломаного гроша, особенно чужая.Он украл у меня любовь. Для него я – игрушка. Но ради спасения отца я готова на все, даже жить в плену у монстра. Вот только иногда мне кажется, что за маской урода и чудовища прячется отчаянно одинокий мужчина…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.