Моя Чалдонка - [13]
Ерема Любушкин — завзятый голубятник. Позади дома он смастерил высокую и узкую проволочную клетушку для двух десятков голубей — сизых, бело-сизых, сизо-коричневых. Откроет Ерема проволочную дверь, взмахнет шестам, и голуби, словно брошенные из горсти, взмывают к небу и ну выстегивать петли друг над дружкой.
— Почему пропал? Здоров! У меня теперь новые почтари есть — залюбуешься! А один до того умный — только не говорит. Приходи — покажу.
— Далеко к вам на Первый стан, за самую протоку, — ответил Дима. — Ты лучше приноси завтра в школу.
— В школу? — изумился Ерема. — Вот уж ни к чему!
— Уж такой, наверно, голубок замухрый, — ухмыльнулся Дима, — козявка какая-нибудь. Стыдно показать.
— Козявка? — возмутился Ерема. — А вот увидишь. Думаешь, как твой Венька, плетень плету? — Он протянул чашку Отмахову: — Сполосни-ка, тебе ближе.
Веня отвернул кран у бачка, прислоненного к лиственнице, и стал набирать воды.
— А что Веня? Что ты на него? — ответил Дима. — Веня всегда в точку попадает. — И Дима очень похожим, Вениным голосом заговорил: — «Финикияне ели финики и ездили на прекрасных пароходах… Бегемоты живут в болотах и питаются морскими листьями… Из винограда добывают масло и зеленую краску… В доисторические времена в России жили купцы и мамонты».
Веня внезапно обернулся, отвел чашку в сторону и с силой плеснул водой на Диму, окатив попутно и Володю и Любушкина.
— Вот тебе — не дразнись!
Все вскочили на ноги, кроме Еремы. Он лежал и, держась за живот, гоготал во все горло. Пуртов же бросился к Отмахову, на ходу сгибая руку кренделем.
— Давно клещей не пробовал!
Володя решительно стал между ними:
— Сам виноват, не трогай.
— «Не трогай!» Заступник нашелся! Уйди, а то я тебе настукаю. Тебе еще за Тамарку следует.
Дело, наверное, кончилось бы потасовкой, если бы не Нина Карякина. Порозовевшая, веселая, она вприпрыжку пробежала мимо ребят.
— Пятый «Б», пятый «Б», за работу! — кричала она.
— Пошли, хватит вам! — сказал Ерема. — И зашагал на участок.
Раздался удар о рельс. Сотни школьников расходились от стана к своим участкам.
Дима на ходу ткнул Веню в бок:
— Ишь, водолей! Завтра приноси, что обещал, а то худо будет. Не возьму тебя. Пеняй тогда на кого хочешь.
— Ну и не надо! — крикнул ему вслед плачущим голосом Веня.
— Куда это он не возьмет тебя? — спросил его Володя.
— Да вот, понимаешь, туда… — Плачущие интонации исчезли. Веня крутил рукой в воздухе и вдруг, придумав, выпалил: — На охоту!
— На охоту? Уж не ври. Что это вы все время вместе ходите да шепчетесь? Думаешь, не видно?
— Мы? Да выколи мне глаза!
— Все-таки ты вруша, Венька. Думаешь, не видел, как вы меж собой… А что обещал принести?
— Я? Да это, как его… штуку одну.
— Какую штуку? — допытывался Володя.
— Вот привязался… — И, отвлекая Володю, Веня опросил: — А здорово я их водой окатил? А? Здорово?
— И меня тоже.
— Тебя я не хотел… А миска-то на девять человек. Головану по, крайней мере половина досталась. Ну-ка, Володя, давай вперегонки!
8
Дверь в кухню прикрыта, но в комнату оттуда доносится каждый шорох: переборка тонкая, дощатая. Слышно, как долбит пол деревяшкой дядя Яша: от столика к печке, от печки к висячему шкафчику, от шкафчика снова к печке. Слышно, как мурлычет он себе под нос любимую песенку:
Дядя Яша, увлекаясь, чуть повышает голос:
Спохватившись, он замолкает. Приотворив дверь, просовывает усы: не проснулся ли Веня? И снова тихонько начинает:
Деревяшка простучала в сторону сеней: наверно, дядя Яша пошел проводить козу в стадо. Из сеней доносится приглушенно:
Из круглой дырочки в закрытой ставне, словно из глаза киноаппарата, льется наискосок через всю комнату белая струя света. Она играет яркими узорами цветастой клеенки, зажгла огнем рыжеватый бок школьной сумки. Сумку сшил из сохатиной кожи дядя Яша и сказал: «Должно на шесть лет хватить».
Веня скатывается с кровати вместе с одеялом и бежит к столу.
Приятно щелкнуть крышкой широкого самодельного пенала, полюбоваться серебряным блеском еще не пробованного перышка, стиралками, карандашами. А пенал-то какой! По бокам дядя Яша вырезал таежных зверей: тут и медведь, и кабарга, и белка, и сохатый, и все словно живые.
Луч света, точно большой сверкающий палец, указывает Вене на одежду, развешанную на спинке кровати: синяя сатиновая рубаха с змеевидными белыми полосками, черные штаны-галифе, фланелевые портяночки. Все чистенькое, выглаженное. У кровати — начищенные до блеска сапожки. Веня знает: рубаха выстирана дядей Яшей, штаны на коленях заштопаны дядей Яшей, каблучки подбиты дядей Яшей. Недаром дядя Яша сам про себя говорит: «На все дыры затычка: горняк, охотник, плотник, на все руки работник».
Дядю Яшу все на прииске знают. Во-первых, дядя Яша живет в Чалдонке очень давно; он пришел сюда еще с дедом Сени Чугунка и дедом Еремы Любушкина, когда не было ни железной дороги, ни драг, ни школы. Во-вторых, дядя Яша где только не был! Даже на Амуре жил, на самой китайской границе. В-третьих, дядя Яша — это было страшно давно — воевал с «беляками», скрывался в тайге и видел самого Лазо. Он часто говорит: «Когда мы партизанили…» Дядя Яша теперь парторг на прииске, и к нему все время народ ходит. А вообще про него говорят: «Угомона на него нет». Веня не раз слышал.
Что знаем мы о российских купеческих династиях? Не так уж много. А о купечестве в Сибири? И того меньше. А ведь богатство России прирастало именно Сибирью, ее грандиозными запасами леса, пушнины, золота, серебра… Роман известного сибирского писателя Оскара Хавкина посвящен истории Торгового дома братьев Бутиных, купцов первой гильдии, промышленников и первопроходцев. Директором Торгового дома был младший из братьев, Михаил Бутин, человек разносторонне образованный, уверенный, что «истинная коммерция должна нести человечеству благо и всемерное улучшение человеческих условий».
Почему зимней ночью убежала из интерната восьмиклассница Зоя Вихрева? Из-за чего поссорились Кеша с Митей? Что вдруг приключилось с Трофимом Зубаревым?Школа, о которой рассказывается в этой книге, находится на таежном руднике Ключи, в глухом углу Забайкалья. Среди героев повести дети таежников — Кеша-Адмирал, Тиня-Малыш, Захар Астафьев и другие — «король охотников» геолог Брынов, старый приискатель дед Боровиков, молодой учитель Андрей Хромов.У привального костра, в трудные и радостные дни геологического похода и во время наводнения на руднике раскрываются отношения между героями и проверяются их характеры.Это повесть о настоящей дружбе, о чувстве долга и чести, о больших дерзаниях и будничных делах молодого поколения советских людей предвоенной поры.
Две маленькие девочки, сёстры Лера и Уля, месяц живут у деда в охотничьей избушке, знакомятся с окружающим таёжным миром, заводят особую дружбу с бурундуком.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Стекольщик поставил новые окна… Скучно? Но станет веселей, если отковырять кусок замазки и … Метро - очень сложная штука. Много станций, очень легко заблудиться… Да и в эскалаторах запутаться можно… Художник Генрих Оскарович Вальк.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что будет, если директор школы вдруг возьмет и женится? Ничего хорошего, решили Демьян с Альбиной и начали разрабатывать план «военных» действий…
В этой повести писатель возвращается в свою юность, рассказывает о том, как в трудные годы коллективизации белорусской деревни ученик-комсомолец принимал активное участие в ожесточенной классовой борьбе.
История про детский дом в Азербайджане, где вопреки национальным предрассудкам дружно живут маленькие курды, армяне и русские.