Мой замок - [9]

– У нас есть золото, есть земля и просторный дом, и у нас есть наши люди. Отряд воинов, я сам их вырастил, некоторых даже в своем доме. Я их учил, как нести службу и как сражаться. Только им я доверяю охрану своего дома и безопасность нашей семьи. Я не хочу их потерять.

– С нами пришло много людей. Мы прошли длинный путь, и никто из них не подвел. Те, что сбежали в первые дни, не в счет – этого стоило ожидать, просто кое-кому свобода ударила в голову.

Но все те, что дошли сюда – наши преданные друзья. И неважно, что держит их – преданность или боязнь одиночества, но чем дольше каждый остается со мной, тем ближе и крепче я связан с ними. Да что говорить, любимая, ты лучше всех это знаешь. Разве служил бы мне Торин, Алан, Ламберт – да все они! – если бы не любили тебя?

– А девушки – тебя, дорогой, – лукаво поддразнила Леонсия. – Некоторые последовали сюда за нами, чтобы не расставаться с тобой. Например, Лалли. То есть донна Эвлалия.

– Донна Эвлалия сделала это по собственному желанию, зная, что ее ждет... А что, миледи, вы недовольны ею?

– Что ты, ни в коем случае, дорогой. Просто она реже прислуживает мне лично, чем, к примеру, Эльфрида, больше старается позаботиться об одежде или о драгоценностях. Я ее понимаю, она честно выполняет свой долг. И при этом чудесно шьет, вышивает, даже золотом и серебром. Я так рада, что Лалли с нами. Лишь бы она была здесь счастлива. Но мы, кажется отвлеклись. О чем вы говорили, сэр граф?

– О том, как удержать власть, когда прежние рычаги исчезли.

– И что же остается? Любовь?

– Да, любовь. А еще дружба и уважение. Есть еще сильные рычаги: вассальный долг и рыцарская присяга.

– Не для всех, – вздохнула Леонсия.

– Не для всех. Для тех, кто сегодня с нами – годится. А для тех, кто не умеет дружить, – что же, тех клятвой не удержать. Ведь в конце концов, что есть клятва, как не просто слова, выражающие любовь и дружбу?

– Ты прав, муж, – задумчиво согласилась Леонсия. – Что мы можем сделать, чтобы любовь и дружба удержали этих людей на службе?

– Просто доказать им, что эти чувства взаимны, моя любимая. Они все свободные люди, а вокруг много других мест: плодородных земель, которые можно купить, и баронских замков, где можно найти службу. Но где еще твоя леди Эльфрида будет чувствовать себя другом своей хозяйки? И та же Лалли. Какая госпожа не увидит в ней злую соперницу?

– Надо, чтобы все чувствовали себя так. Каждый день, постоянно. И оказывать уважение нашим слугам так же, как нашим рыцарям. А ведь они тоже, кстати говоря, только здесь будут благородными господами, а любой другой граф или барон увидал бы в них только простых солдат. Думаю, все это понимают.

– Но ты пообещал, что найдешь родню каждого, помнишь, милый? И дом, и семью, и землю. Мы обещали, что каждый из посвященных тобой в рыцари станет в Англии господином.

– Да, я обещал, и я выполню. Но не завтра же! А пока наша задача – чтобы в Арден-холле не было споров, ссор или, не дай Бог, драки. Я думаю, мне удалось отобрать людей. Тридцать моих ребят живут душа в душу больше шести недель, тренируются все вместе и не ссорятся. И службу знают. Торин – прекрасный командир.

– Ты научил его.

– Да, но ведь и талант много значит, и склад души. Торин Мак-Аллистер – божий дар для каждого короля, и дай бог ему достичь в жизни всего, чего он достоин...

– Мы его не отдадим королю, – подмигнула леди Леонсия. – Будем любить его, и ценить, и оказывать всякое уважение.

– Вот именно, дорогая моя! Вот именно! Ты все понимаешь! – Лорд Арден даже хлопнул в знак одобрения.

– Мы будем оказывать уважение, всяческую милость каждому из наших слуг. Видит бог, они этого вполне достойны. Это особенно важно как раз теперь, когда пришло время столкнуться со здешним народом. Тут есть крестьяне, крепостные и вольные, наши новые подданные и вассалы. Чем выше слуги будут ценить себя, тем выше авторитет и власть Арден-холла над жителями деревень и окрестностей.

– Лишь бы они не загордились.

– За этим мы будем следить особенно строго... А теперь идем, верно, уже все собрались.

Когда граф с леди Арден рука об руку появились в зале, там и вправду все уже все были на местах: за тремя столами, длинными и узкими, как весельные корабли, расселись все новые обитатели Арден-холла.

Эти три стола стояли параллельно четвертому, расположенному на некотором возвышении и предназначенному явно для него самого и его семьи. Однако юный Родерик и его старшая сестра Хайдегерд (Хайд или Хайди, как называли ее близкие) ожидали родителей стоя. Когда же они оба вошли, поднялись и все остальные.

Добравшись до своих почетных кресел у задней, занавешенной стены зала, лорд Конрад и его жена оказались в самом центре внимания. На них устремились взгляды множества людей – не менее шести или семи десятков.

За ближайшим столом, в трех шагах от их почетного места, сидели двадцать мужчин в самом цветущем возрасте. Каждого из них Конрад знал в лицо, по имени, а некоторые прожили у него несколько лет. Это были его воины, рыцари и оруженосцы. Ближайшие друзья, на которых он возлагал самые большие надежды, и в определенном смысле – его приемные сыновья, так как и их собственное будущее зависело от него.