Мой верный рыцарь - [2]

Когда ушедшие на поиски разбрелись по лесу и оклики их смолкли, леди Элисон отослала женщин с малыми детьми в замок. Она отправила их под охраной стражников. Тяжеловесный, туповатый Айво пытался ей возражать. Он не хотел оставлять ее одну, но многолетняя привычка повиноваться взяла свое, и вскоре при леди Элисон остался один я.

Она сидела на ковре посредине луга. Ее белые с голубым одежды выглядели не к месту, но в этот день она являлась как бы символом для своих подданных. Она была для них и языческой богиней плодородия, и Девой Марией, дарящей надежду на щедрое лето после двух долгих лет засухи. Ее круглый платок из белой ткани, обычно оставлявший открытым только лицо, был откинут назад, и на голове у нее была голубая шапочка. Через шнуровку ее белой котты виднелась голубая рубашка. Когда она поднимала руки, из-под длинных широких с раструбами рукавов видна была голубая подкладка. Никто не задумывался над тем, была ли она красива или безобразна. Она просто была сама собой, наша госпожа. Она сидела выпрямившись, лицо ее казалось безмятежным, руки спокойно лежали на коленях.

Я не проронил ни слова, и она тоже молчала. Я начал собирать еду, оставшуюся после пиршества, которым двести человек отмечали приход весны. Пахло растоптанной весенней травой. Муравьи накинулись на высыпавшуюся из опрокинутых корзин снедь.

Какое-то время леди Элисон не обращала на меня внимания, и я сам почти позабыл о ее присутствии. Ведь мне было всего одиннадцать лет, а вокруг меня лежали остатки еды, да еще такой, какую не каждый день доводилось видеть. Для этого случая женщины пустили в ход свои лучшие запасы, сварили мед и испекли душистые хлеба. Сначала я складывал все остатки в корзины, только иногда отщипывая кусочек то тут, то там. Привлеченные запахом пищи и отсутствием людей вокруг, стали слетаться птицы и сбегалась всякая лесная живность. «Если не я съем эту еду, то она достанется им», – думал я.

Благовидный предлог, ничего не скажешь, но ведь мне было только одиннадцать.

Внезапно леди Элисон спросила:

– Ты помнишь мою кошку?

Этот вопрос застал меня врасплох, так как в это время я запустил пальцы в горшочек с медом и уже собрался облизать их. Она не могла не заметить, как я виновато вздрогнул, но не попрекнула меня. Облизав пальцы, я запоздало ответил:

– Да, помню. – Она ничего не сказала. Заткнув горшочек с медом, я осмелился продолжить: – Славная была кошка.

– Помнишь, как она приносила пойманных мышей и складывала их у моих ног? – Леди Элисон брезгливо содрогнулась. – А мне приходилось выражать ей благодарность и самой их выбрасывать.

Я невольно усмехнулся при этом воспоминании.

– Я скучаю по ней, – с грустью сказала леди Элисон.

Кошка погибла несколько недель назад, но я не обратил на это внимания. В конце концов, замок кишел собаками и кошками, и если бы я захотел приласкать одну из них, мне стоило только нагнуться. Но леди Элисон выделяла эту кошку, и теперь я понял, что кошка имела для нее особое значение. Засунув горшочек с медом в корзину, я вытер пальцы о тунику и пытался сообразить, что бы такое сказать подобающее.

– Ты слышал, как она погибла? – продолжала леди Элисон.

Я слышал. Мне всегда противно было думать о такой жестокости, а теперь я по-настоящему разъярился. Убив эту кошку, какой-то злодей причинил зло леди Элисон.

Пристально посмотрев на меня, она повторила:

– Ты слышал, что случилось?

– Да, миледи. – Я принялся вновь наполнять корзины. – Кто-то содрал с нее живой кожу и прибил ее к воротам замка, – пробормотал я себе под нос.

– Сэр Уолтер думает, что это случайно оказалась моя любимая кошка.

Я остановился и уставился на нее во все глаза.

– А разве это не так? Ведь если кто-то знал, что это ваша кошка, значит, это должен быть один из нас, а никто из нас такого бы не сделал.

Она приняла мои заверения с учтивым кивком.

– Нет, это не мог быть один из моих людей, но все же это кто-то, кто меня знает. Хотелось бы мне понять…

Она пристально смотрела в сторону подступавшего к нам леса.

– Когда Эдлин пошла в лес, на ней был мой плащ.

Я не знал, что ответить. Я не мог ничего придумать. Единственное, что я понимал, – это то, что леди Элисон и я были тут одни. Замок Джордж Кросс был в добрых двух лье к югу. Деревня Джордж Кросс находилась от нас в трех лье к юго-востоку. Миледи была в опасности. Сидя на вершине холма, она была приманкой для злодея, а я был единственным ее защитником. Я мечтал о том дне, когда мне выпадет честь спасать какую-нибудь даму, но при этом я рассчитывал, что у меня будет более грозное оружие, чем горилочек с медом.

Птицы умолкли. Зашуршали кусты. Я вскочил на ноги, схватив увесистую палку. Из леса к нам спешил какой-то человек. Я бросился между ним и миледи, стремясь защитить ее, и сэр Уолтер – а это был он – сшиб меня с ног ударом по голове.

Сквозь шум в ушах до меня донеслось:

– Убирайся с дороги, ублюдок!

Я с трудом поднялся на ноги, готовый пустить в ход ногти и зубы, как делал всегда, когда кто-нибудь оскорблял меня, но был остановлен ледяным тоном леди Элисон.

– Не смейте его больше так называть, сэр Уолтер.

Я замер в ожидании, надеясь, что он возразит ей.