Мой век - двадцатый. Пути и встречи - [60]

Решение нашей проблемы было найдено случайно, однако в каждой случайности есть своя закономерность. Если вы упорно работаете, концентрируете внимание на проблеме и всюду ищете ее решение, у вас больше шансов, что вам представится счастливый случай. Мне повезло, когда я познакомился с Сэмом Хоффманом.

Сэм был опытным бизнесменом, быстро разбогатевшим во время депрессии, продавая дамские платья по доллару за штуку. Когда я рассказал ему о наших трудностях,он сразу же ответил: ’’Универсальные магазины! Попробуйте продавать ваши сокровища в универсальных магазинах”.

Его предложение было вполне логичным. Он сказал, что универсальные магазины всегда ищут что-нибудь новое для привлечения покупателей и умеют прекрасно организовывать рекламу. ”Вы можете рассказать увлекательные истории о вашей коллекции, а магазины помогут вам украсить витрины”, — сказал он.

Так мы и сделали. Первым откликнулся магазин в Сент-Луисе. Мы с Виктором немедленно отправились туда с нашими товарами, и я для рекламы опубликовал в местной газете истории нескольких предметов из нашей коллекции.

На следующее утро перед магазином собралась толпа примерно в пять тысяч человек. Распродажа имела потрясающий успех,

В это время в Америке появилась молодая женщина,объявившая, что она — оставшаяся в живых дочь Николая II Анастасия, вышедшая замуж за американца и ставшая миссис Андерсон. Если бы ей удалось доказать, что это правда, она могла бы стать наследницей огромного состояния Романовых, разбросанного по многочисленным европейским банкам.

Однажды Виктора спросили, что он думает об Анастасии, и он ответил со свойственным ему остроумием: ”Не сомневаюсь, что ее история о потере памяти от удара при падении может быть правдой, но мне трудно представить себе удар, в результате которого рожденная в России женщина заговорила бы с польским акцентом”.

В это время мне стали советовать написать книгу о жизни в России. Я написал ее летом 1932 года за три недели, пользуясь записными книжками и дневником, который вел в двадцатые годы. Для рекламы издатель назвал ее ”В поисках сокровищ династии Романовых”. Книга писалась чрезвычайно легко. Я прекрасно знал ее недостатки, объяснявшиеся нехваткой времени, но она получила положительные отзывы, и многие друзья говорили, что мне следовало бы выбрать профессию журналиста.

К концу распродажи при поддержке известного универсального магазина ”Лорд энд Тейлор” мы открыли собственный антикварный магазин в центре Нью-Йорка. К этому времен 90 процентов нашей коллекции было продано, и Виктор стал регулярно ездить в Берлин за товарами.

Он ездил также в Москву повидать сына Армашу и старался получить разрешение забрать его в Америку, но при Сталине это оказалось невозможным.

После отъезда из России родители продолжали действовать в качестве наших агентов по закупке товаров для антикварного магазина, часто путешествовали по Европе, особенно на юг Франции. Они оставались в Европе до конца тридцатых годов, время от времени навещая нас в Нью-Йорке. Им было суждено вернуться лишь тогда, когда война в Европе стала уже неизбежной и великие диктаторы Сталин и Гитлер были готовы к апокалипсической схватке.

События предыдущих нескольких лет расшатали устои жизни моего собственного маленького семейства. Счастье нашей парижской жизни продолжалось только один год. Печально, но неизбежно отношения с Ольгой и маленьким Джулианом страдали из-за моих продолжительных поездок по делам магазина.

Когда в 1931 году я вернулся в Нью-Йорк, Ольга с Джулианом остались в Париже. Я снова поселился в своем маленьком домике в Гринвич-Виллидже, покинутом десять лет тому назад, и радовался возвращению домой.

В 1931 году я сделал попытку наладить жизнь с Ольгой и привезти ее с Джулианом из Парижа домой в Нью-Йорк. Ольга с нетерпением ждала переезда, но поставила одно обязательное условие: она должна привезти с собой няню, которая жила в семье со дня рождения Джулиана в Москве. Это, казалось бы, простое требование заставило меня прибегнуть к целому ряду маневров, требовавших такой же изобретательности, как при заключении серьезной сделки.

Няню звали Ксения, она вырастила саму Ольгу. К моменту переезде ей было около семидесяти лет. Она была бесконечно предана нашей семье, и Ольга была к ней очень привязана. Воспитанная в деревне, няня говорила только по-русски и не умела ни читать, ни писать.

К 1932 году иммиграционные законы в Соединенных Штатах стали весьма строгими. Будущий иммигрант должен был либо говорить по-английски, либо уметь читать и писать на родном языке.

Я понимал, что попал в беду. Я хотел, чтобы моя семья переехала в Нью-Йорк, и должен был найти способ протащить няню через иммиграционные препоны. Если ей откажут и пошлют обратно во Францию, Ольга немедленно отправится вслед за ней, в этом не было никаких сомнений.

Сначала я старался убедить иммиграционные власти сделать для нее исключение. ’’Она старая женщина, и ей поздно учить азбуку”, -говорил я. Но это не принесло желаемых результатов.

Я послал Ольге телеграмму, объясняя положение. В ней говорилось: ’’Вашингтон отказался содействовать точка Решение парижского консула окончательное точка Очень строгие правила связи безработицей точка Ужасно соскучился телеграфируй решение”.