Мой сводный американец - [46]

Глава 30

Томас

Грудь тяжело вздымается, а кожа буквально объята пламенем, полыхая от злости. Прикладываю адские усилия, чтобы остыть и не придушить Мию за ее глупую выходку. Или за то, что она убила моего Ангела. От одного взгляда на бегущую прочь девчонку кровь начинает бурлить, закипая в венах. Черт, я просто ненавижу ее сейчас и одновременно желаю еще больше. Настолько, что даже отменил забронированные билеты домой. Меня тянет к ней вопреки всему.

«Выдохни, придурок. Выдохни и успокойся», — говорю себе.

Замедляю шаг в надежде привести нервную систему в порядок. Переступаю порог дома и направляюсь на второй этаж. Мне нужно вбить в ее кукольную головку, что поступать со мной подобным образом она не имела права. Не имела права просто взять и улизнуть из-под носа как последняя трусиха. Твою ж мать! За время отсутствия мелкой у меня чуть крыша не поехала. А я ведь даже не знаю, где эта задница пропадала. И сейчас я как никогда остро ощущаю ту злость, что в ее присутствии полыхает еще ярче. Стискиваю зубы, в который раз мысленно уговаривая себя утихомириться.

— Нам нужно поговорить.

— Томми, я не в настроении, отвали!

Ах, значит маленькая стерва не в настроении? А я, конечно, пылаю от счастья?

— Что за фокус ты выкинула? — кричу ей вслед, теряя последние капли самообладания, что только усиливает желание уничтожить это раздражающее расстояние между нами.

— У тебя проблемы со слухом? — Резко разворачивается и замирает на лестнице, швыряя в мою сторону кинжалы пламенеющего взгляда. Отчего меня начинает трясти так, что хочется схватить ее и хорошенько встряхнуть.

— Это у тебя проблемы! С головой! И, судя по всему, это не лечится! — выпаливаю прямо ей в лицо, преодолевая последние ступени между нами.

— Какой же ты идиот!

Вздернув подбородок, Мия устремляется в свою комнату, но засранка зря провоцирует меня. Только не сейчас.

Вот как, черт побери?! Кааак эта стерва и мой всепонимающий Ангел могут быть одним человеком?! Не представляю…

Но Мия не успевает и двери открыть, как я останавливаю ее, схватив за руку и игнорируя неудачные попытки сопротивления. Шагаю через порог вместе с девчонкой и толкаю ту к стене. Занимаю доминирующую позицию, расположив руки по обе стороны от ее головы. Чувствую, как мои губы искривляет самодовольная усмешка, в то время как лицо Мии заливает легкий румянец.

— Идиот значит? — выдыхаю, когда склоняюсь ближе так, что почти задеваю носом ее шелковистые волосы.

— Какого черта ты вытворяешь? — жалобно кряхтит Мия, упираясь руками мне в грудь.

Вот только мне глубоко плевать на ее сопротивление, в мозг дикой волной ударяет запах дурманящей корицы. Проклятье! Я же говорил… ведьма. Выпускаю воздух сквозь стиснутые зубы и позволяю себе расслабиться, если, конечно, это можно так назвать.

— По-твоему проблемы решают именно так, Мия? Ничего лучше придумать не могла, чем сбежать из дома?

Продолжаю скользить носом по ее волосам, дурея все сильнее…

— Не хотелось вам мешать! Ты ведь понимаешь, что она не ко мне явилась? — раздраженно выплевывает стервозина и поворачивает голову так, что между нашими губами остаются злосчастные сантиметры. Больше она не трепыхается. В искрящих нефритах горит вызов, а ее горячее дыхание ударяет по мне огненными хлыстами. — Или что? Тебе стало с ней скучно? Не так ли, Томас? Поэтому вы выбрали меня? Потому что я убегаю? Потому что вызываю желание догнать? А что если я больше не буду убегать?

Сглатываю, молча сканируя Мию изучающим взглядом. Ждал ли я этого? Определенно. Вот только это было до того, как я узнал, что эта девушка — мое спасение и проклятье в одном лице. И теперь я не понимаю, хочу ли позволять вести ей игру. Ведь шансы на то, что я проиграю, определенно есть. И немалые. Но тем острее будут ощущения. Однозначно, вкус риска всегда обостряет игру.

— Не начинай то, чего не сможешь закончить, Мия, — наконец нарушаю я затянувшуюся паузу, — потому что мне может это понравится.

Замечаю, как между ее бровями появляется тревожная морщинка.

— Что мне сделать, чтобы ты отстал от меня?

— Не знаю. — Театрально пожимаю плечами и провокационно поддеваю пальцами прядь ее волос, отчего былая решительность сестренки исчезает, однако она старательно скрывает это. О, да. — Но, обещаю подумать над твоим предложением.

Усмехнувшись, заправляю шелковистый локон мелкой за ухо и ловко спускаюсь пальцами по ее шее, наслаждаясь тем, как от моего прикосновения у нее сбивается дыхание. Но на этот раз она не противится. Почему-то сейчас мне до зуда под кожей хочется, чтобы она сделала то же самое с моей шеей. Коснулась, поцарапала или сжала. Да что угодно, лишь бы ушло это безразличие из больших глаз, которые вопреки всему заволакивает темной пеленой желания. Как бы ни отталкивала, как бы ни врала себе, мои прикосновения ей не отвратительны. Наверное, это одна из причин, почему я не могу перестать думать о ней. Знаю, что мы балансируем на тонкой грани, но не в силах остановиться. Она сама мне не позволяет. И сколько бы я ни убеждал себя уехать, все мысли сводятся к одному: теперь мне еще больше хочется разобраться во всем дерьме, которое отец так усердно скрывал от меня. И от Мии, судя по всему, тоже.