Мой прадедушка, герои и я - [19]
Лишь в тот день, когда корабль был отбуксирован в гавань, пассажиры узнали, в какой опасности они находились. Они прочли об этом в той же самой газете, в которой было помещено объявление о вечернем цирковом представлении с участием знаменитого клоуна Пепе.
Нечего и говорить о том, что цирк в этот вечер был полон народу. Все пассажиры корабля, разумеется, тоже находились среди публики, приветствовавшей Пепе громкими аплодисментами и криками «браво!». И только теперь их охватил ужас, когда Пепе, размалёванный, как и положено клоуну, в широченных штанах, развевающемся балахоне и огромных белых перчатках, появился на арене и заиграл на крошечной скрипочке… Словно маленькие голуби затрепетали на ветру и полетели под купол цирка.
Прадедушка свернул обои в рулон, а я вздохнул с облегчением, но, как видно, слишком уж громко, потому что Старый удивленно спросил:
— Ты что это так пыхтишь?
— Очень захватывающая история, прадедушка, — ответил я. — А вообще-то она совсем не веселая.
— Это я тебе сразу сказал, Малый! Я собирался написать забавную историю про профессионального весельчака, а у меня получилось чуть ли не героическое сказание.
— А чем все-таки Пепе герой, прадедушка? Я вижу, что он герой, а почему — объяснить не могу.
— По-моему, Малый, тут многое сочетается. И мужество решиться на это представление в такую минуту. И выдержка — ведь он продолжал веселить публику и тогда, когда положение казалось безнадежным. И упорство, несмотря на страшную усталость. Собственно говоря, Пепе совершил чудо — он не только удержал пассажиров от паники, которая нередко приводит к необдуманным действиям и даже к гибели, но еще и заставил их смеяться. Он был не только клоуном, Малый, но и врачом и волшебником — он спасал смехом. Он был героем под маской клоуна.
Прадедушка на минутку задумался и, улыбнувшись, добавил:
— Он даже был, если хочешь знать, героем труда.
— Как так, прадедушка?
Он так хорошо работал, что отвлек пассажиров от опасности, грозившей их жизни… Знаешь, похоже, что нас сейчас позовут ужинать… А я и проголодаться-то не успел!
Я взглянул на часы и сказал, что нам вполне еще хватит времени сочинить целых два «обойных» стихотворения — каждый по одному!
— Прекрасно, — согласился прадедушка, — приступим. Давай-ка теперь напишем о таком — как бы это сказать? — задорном мужестве при самых отчаянных обстоятельствах, или, как говорят, о юморе висельника. Ведь часто это юмор героический.
— Чур, я сочиняю про разбойника! Песню разбойника-висельника! — поспешно сказал я.
— Только вот герой ли разбойник? Это еще вопрос, Малый. Ну что ж, попробуй, не возражаю! А я придумаю совсем другую песню.
Я отправился за новым рулоном обоев и тут сделал одно открытие: кто-то рылся в наших рулонах. Мы принялись писать — сразу с двух сторон.
Мы строчили, не отрывая карандаша от бумаги, — оба мы были сегодня в ударе. Не оттого ли, что утром к прадедушке приходил доктор и, когда он ушел, стало как-то легче на душе?
Прадедушка, к моей радости, опять уступил мне очередь, и я голосом балаганного зазывалы стал громко читать, держа в руках развернутый рулон:
Последнее четверостишие я проорал на весь чердак диким и гордым разбойничьим голосом.
— Гм… да… — заметил прадедушка. И только немного погодя добавил как-то особенно тихо: — Это производит впечатление, Малый, такая бравада. И вправду кажется, будто твой разбойник умирает как герой. Но вот подумай. Кто живет разбоем, тот всегда играет со смертью. Смерть — его ставка в игре. И когда она приходит — ну что ж, игра проиграна. Он умирает как игрок, а не как герой.
— Но разве это не мужество — веселиться с петлей на шее?
— Кто ни во что не ставит чужую жизнь, Малый, тот и свою невысоко ценит. Крестьянин из моего стихотворения проявил куда больше мужества в своей строптивой висельной песне, чем твой разбойник в своей бесшабашной.
— Какой крестьянин, прадедушка?
— Крепостной крестьянин из давних времен, восставший против своих господ за право и справедливость. Он у меня поет, стоя под виселицей, с петлей на шее, песню о непокорности. Вот слушай!
Прадедушка снова надел очки — все это время он вертел их в руках — и начал читать:
Ты слышишь весёлый и заливистый смех? Он звенит, словно тысяча серебряных колокольчиков. Кто хоть раз услышал этот смех, не забудет его никогда! Так смеётся замечательный мальчишка по имени Тим Талер. Смех — его главное сокровище.Но однажды Тим позабыл об этом и совершил ужасную сделку.Перевод с немецкого А. Исаевой.
Джеймс Крюс (1926–1997) — известный немецкий детский писатель, лауреат Международной премии имени Г.-Х. Андерсена. Русские читатели помнят его по книгам «Тим Талер, или Проданный смех» и «Мой прадедушка, герои и я». А немецкие дети знают, что Крюс — еще и замечательный поэт!Впервые изданная по-русски книга «Маяк на Омаровых рифах» — это собрание разнообразных историй и сказок в стихах и прозе. Действие книжки разворачивается вблизи острова Гельголанд — родины писателя, — где смотритель маяка старик Иоганн, чайка Александра и другие герои рассказывают друг другу истории — хорошие, и складные, и с намеком: про рыбий карнавал, про маленький желтый трамвайчик, про маэстро Погодника или про ловца звезд… И всякий раз читатель оказывается в самых разных уголках мира — стоит только захотеть! И открыть книжку Джеймса Крюса…Перевод с немецкого Анны Шибаровой, стихи в переводе Владимира Летучего.
Петька и Колька, гуляя по обрывистому берегу Волги, находят странный камень, похожий на наконечник стрелы. Проходивший мимо школьный учитель, рассказывает ребятам об этом удивительном камне.
Два товарища — Костя и Слава — беззаботно и весело живут в небольшом черноморском городе. Они любят смех, шутки, затейливые ребячьи игры, но больше всего на свете они любят море и мечтают стать капитанами.Приходит война, и город захватывают фашисты. Для товарищей наступает тревожная, полная боевых опасностей жизнь. Они помогают раненым морякам и партизанам, ходят в разведку. Суровое время делает их сильными и мужественными.С боем прорываются моряки в Севастополь — и с ними Костя и Слава. Сбывается заветная мечта друзей: они становятся моряками и освобождают родной город от фашистских полчищ.
Крошки, весь мир перед вами — лопух…Примула, Кассиан и Маргаритка Крошки в теплой компании бывших грабителей путешествуют на роскошной яхте «Клептоман-2».Страшный остров, населенный зловещими Лас Няньяс, встает у них на пути… Еще там есть Эль Гусано, Эль Генералиссимо, Эль Кок (Королевский МихаЭЛЬ там тоже, естественно, есть) и много разных прочих элей, но это так, к слову…А главное — Милых Крошек ждет ужасное кораблекрушение (ну, к этому нам не привыкать), ужасный Фулкан, (неужасные) Пропавшие Дети Нянягуа, ужасный Централ с испанскими сапогами, смертельная схватка с ужасной (шепотом!) Великой (ох, кто это?!) и… — впрочем, баста, довольно, а то я уже сам запутался.Короче: Милые Крошки были ОЧЕНЬ опасными.
Краски и запахи итальянского лета, колорит итальянского быта, таинственный реестр, исполняющий (или якобы исполняющий?) желания и несколько тонких, едва заметных нитей, связывающих эту книгу с двумя предыдущими....
Аннотация:Однажды у Незнайки сломался самокат, он пошел к механикам Винтику и Шпунтику и попросил их сделать ему новый. Механики сказали, что у них сейчас нет времени, потому что они отправляются в город Змеевку на собрание механиков. Так как кататься Незнайке очень хотелось, то он решил…