Мой новый папа - [7]

Но радость Гранта была недолгой. Он едва успел поправить галстук и вытереть на рубашке пятно от слюней, как начали прибывать остальные дети. Он тяжело вздохнул. Сначала его описали, потом обслюнявили. Что еще его ждет? Закоренелые преступники казались ему теперь сущими ангелами.

* * *

Сьюзен поправила письменный прибор на своем безукоризненно аккуратном столе, поточила карандаш, смахнула пятнышко пыли с трубки телефона и взглянула на часы — уже третий раз с тех пор, как приехала на работу. Папка с бумагами, которые ей надо было просмотреть, лежала перед ней неоткрытая. Как ни старалась она отвлечься, перед глазами так и стоял плачущий навзрыд Джейми, прижавшийся к плечу Кэсси.

Перестал ли он плакать? Сьюзен потянулась за телефонной трубкой, но потом бессильно опустила руку. Какой смысл звонить? Гретхен все равно нет, успокоить ее некому. А Грант скроет, какие бы проблемы ни возникли с Джейми. Персонал занят. У Сьюзен было Такое ощущение, что под ложечкой у нее лежит кирпич.

— Доброе утро! У тебя есть свободная минутка?

Сьюзен обрадовалась появлению Мелани Бейкер — сотрудницы отдела кредитов.

— Конечно. Какая-нибудь проблема?

— Взгляни, пожалуйста, на эту заявку. У тебя интуиция получше моей. — Мелани вдруг умолкла и нахмурилась. — Что-нибудь случилось? Ты чем-то расстроена?

— Да ничего. Неприятности с Джейми. Обычно он не плакал, когда я оставляла его утром в яслях, но сегодня... — огорченно протянула Сьюзен.

Мелани понимающе кивнула:

— Прекрасно знаю, как ты себя чувствуешь. Мой сын Закари каждое утро рыдал до изнеможения. У него, правда, были для того основания.

Сьюзен бросила на нее встревоженный взгляд.

— Какие?

— Воспитательница не занималась детьми. Я тебе разве не рассказывала эту ужасную историю? Я бы так ничего и не узнала, не приди я однажды за сынишкой пораньше. Бедняжечка Зак сидел в манеже и плакал навзрыд. А воспитательница в другой комнате смотрела «мыльную оперу», совершенно забыв о моем сыне и еще о двух других ребятишках, за которых отвечала.

— Какой ужас! — посочувствовала Сьюзен.

— Я-то считала, что домашние ясли лучше, чем большие, похожие на фабрики, центры по уходу за детьми... — Голос Мелани вдруг сник. — Не подумай только, что я хочу сказать что-то плохое о твоем центре. Все это только слухи...

— Знаю, что ты имеешь в виду, — вздохнула Сьюзен. — Я тоже слышала всякие истории. Но есть и прекрасные заведения. Наш центр по уходу за малышами доказывает это. По крайней мере был таким, пока не заболела директор.

Перед глазами Сьюзен снова возник плачущий Джейми.

— Ты поэтому расстроилась?

Сьюзен кивнула:

— Джейми так привязан к Гретхен! И когда ее не бывает, я всегда беспокоюсь о нем. Но самое ужасное, что она оставила своим заместителем мужчину.

— Тогда неудивительно, что ты волнуешься, — посочувствовала ей Мелани.

Беспокойство Сьюзен все росло.

— Ты же знаешь, какие у меня были проблемы с моим бывшим мужем. И мне тревожно оставлять сына с каким-то мужчиной, будь он даже братом Гретхен.

— Думаешь перевести Джейми в другие ясли?

— Не знаю, что и делать.

— Если отец Джейми оказался негодяем, это не значит, что все мужчины таковы. Но если ситуация в яслях тебя тревожит, ты всегда можешь найти другие. Могу дать тебе список, которым пользовалась сама, — предложила Мелани.

— Неплохая идея.

— Во всяком случае, не мешает обзвонить их все. Ведь речь идет о самом для тебя дорогом — о твоем сыне, которого ты оставляешь на попечение чужих людей.

Мелани ушла, а Сьюзен еще несколько минут сидела, приводя в порядок мысли. Мелани права. Кто, как не она, должен позаботиться о ее сыне? Если ей тревожно оставлять его на попечении мужчины, значит, не стоит этого делать. Обжегшись на молоке, дуешь на воду. А ее бывший муж здорово ее обжег. Не удивительно, что она не доверяет мужчинам.

«Вы можете доверять мне, мисс Спенсер», — вспомнила она слова Гранта Хэрриса. Но сколько раз ее муж говорил то же самое! Если с ним бороться было трудно, то избавить ребенка от Гранта Хэрриса легче простого.

Сьюзен понимала, что выхода у нее нет. Она должна полагаться на свою интуицию и найти другие ясли.

А сейчас самое главное — работа, которая поможет ей отвлечься от тревожных мыслей.

Грант радовался — утро прошло спокойно. Но едва только ребятишки узнали, что на десерт будет пудинг, спокойствию пришел конец.

— Что он и так визжат? — недоумевал Грант, когда Кэсси вынесла из кухни большое блюдо с пудингом. Ее помощница раскладывала на столе салфетки из вощеной бумаги.

— Для них это большое удовольствие, — ответила Кэсси.

— А что особенного в пудинге? Да, кстати, а мисочки и ложки вы не забыли им дать?

— Это особое лакомство. Раз в две или в три недели мы объединяем обед с занятием по искусству. У нас это называется «пудинговая живопись». Дети прямо пальцами рисуют свои картины. А когда проголодаются, съедают их.

— И кто же автор этой блестящей идеи?

— Гретхен.

Грант покачал головой:

— Так и знал. Гретхен, похоже, никогда не повзрослеет. Она что, не понимала, какое это будет светопреставление?

— Конечно, понимала. И каждый раз вместе с нами ползает на коленях, помогает убирать.