Мой нежный варвар - [75]

— Я никогда не встану между ними, — сказала она. — Я люблю его!

Говоря это, она поняла, что действительно любила этого мальчика. Возможно, она полюбила Вала и Юрия потому, что тосковала по своему сыну, или же их обаяние покорило ее. Это было не важно… Она почувствовала, что оба сына Кайана ей очень дороги.

— Ты любишь мальчика или Кайана?

— Я всегда любила Кайана.

— Но ему не нужны эти твои слова «всегда любила».

— Мне трудно, Тиз. Я не из тех, кто легко влюбляется. Я вдова, которая…

— Правильно, я уже слышал это раньше. — Тиз ухмыльнулся и выплюнул песок. — Ты любила этого македонского негодяя?

— Да, думаю, что любила.

— Да, с этим приходится считаться. — Тиз смазывал ногу животного. — Я сам был трижды женат. Первую жену звали Махин, отродье Абримана. Злейшая из жен, а хитрющая! Забеременела от моего лучшего друга. Я бы развелся с ней, но она погибла, когда греки совершили набег на селение.

— Мне так жаль! А ее ребенок?

— Он так и не увидел свет. Солдаты убили Махин, когда она была на восьмом месяце. — Он посмотрел на нее. — Я плакал, когда узнал, что она погибла. Я ее ненавидел, но меня ужасала мысль о том, как ее убили. — Он погладил верблюда и отошел от него. — Я слышал поговорку, что потеря женщины сродни падению с лошади. Лучше всего сразу сесть назад. Иначе начинаешь слишком много думать и стесняться того, что упал. Потом я взял в жены Лалагуль.

— Лалагуль?

— Да, ей было пятнадцать лет, ее лицо было подобно молодому месяцу, а сердце у нее было храбрым, как у львицы. У нее уже был ребенок, и ей нужен был защитник. Не знаю, чем ее мог привлечь одноглазый разбойник, но она полюбила меня. Она родила мне двух хороших сыновей, но потом они все умерли от лихорадки.

— Тиз… — Роксана взяла его за руку.

— Я хотел сказать, что принял тогда решение больше не жениться. Я любил много женщин, но когда мой военачальник приказывал мне отправиться в поход, я немедленно уезжал. Когда мы попали в Индию, я встретил Виринду, она была красивее первых двух моих жен. Она носила под сердцем моего ребенка, когда внезапно скончалась от укуса кобры.

— Как же ты смог перенести это?

— Бог не дает испытаний не по силам, принцесса. И если я встречу женщину, которая завладеет моим сердцем и полюбит меня, я женюсь снова. Я женюсь, и мы заведем детей, которые заменят мне тех, которых я потерял. Моя Виринда умерла, Лалагуль и Махин тоже, но я-то живой! Вернуть прошлое нельзя, но я и не пытаюсь. И пусть я лучше десять раз ошибусь, чем откажусь от радости жизни, боясь жениться не на той девушке.

— Роксана!

Она обернулась и увидела Кайана.

— Где Юрий?

— В моем шатре, — ответил Тиз, — я присмотрю за ним.

Роксана поцеловала старого воина в щеку.

— Спасибо! — сказала она. — Спасибо тебе за все!

Он усмехнулся.

— Не причиняй боли тем, кого я больше всего люблю.

Она улыбнулась и повернулась к Кайану.

— Мне жаль, что так вышло с Юрием, — сказала она.

Он позвал ее в палатку.

— Отдохни здесь, пока есть возможность. Мне предстоит разговор с сыном.

— Не наказывай его. Он и так сердится на меня.

Кайан взял ее за руки.

— Роксана… я…

Она посмотрела в сторону палатки Тиза и заметила, как маленькая рука отодвинула занавеску.

— Не сейчас, — сказала она Кайану, отступая от него.

На мгновение ее взгляд встретился со взглядом мальчика. Затем Юрий выбрался из шатра, поднялся на ноги и решительно зашагал к отцу.

— Мне нужна клетка с Куи, — сказал он.

— Тебя сперва нужно как следует выпороть, — ответил Кайан.

— Нет, — сказала Роксана. — Не надо.

Юрий посмотрел на нее. Песчинки, гонимые ветром, кололи им лица, но мальчик не обращал на это внимания.

— Я был не прав, когда оскорбил вас, — сказал он холодно. — Я заслуживаю того, чтобы меня выпороли.

— Ты помнишь, чтобы я когда-нибудь порол тебя? — спросил Кайан.

Юрий продолжил:

— Я предан вам, потому что вы моя царица. Но я не обязан любить вас.

Кайан схватил его.

— Ах ты маленький…

Юрий вырвался и юркнул в шатер. Роксана и Кайан вошли за ним. Юрий держал в руках корзину с Куи.

— Не надо пороть меня перед ней, — сказал он.

— Я не понимаю, — сказала Роксана. По ее грязной щеке скатилась слеза. — Что я тебе сделала? — спросила она. — Я думала, мы друзья.

В глазах мальчика появилось выражение затаенной боли.

— Почему именно ты восстала из мертвых? Почему ты, а не моя мать? — спросил он.

— Юрий, — начал Кайан. — Ты не знаешь…

— Прекрати! — закричал Вал, вбегая в шатер. — Она мертва и не сможет вернуться к тебе. Моя мать тоже. Но, — он схватил Роксану за руку, — ты же здесь?

— Да, Вал, я здесь!

Она опустилась на колени и обняла его.

— Ну и радуйся! — крикнул Юрий. — Пусть она будет твоей матерью.

— Выйди отсюда! — сказал Кайан Юрию. — Уходи в шатер Тиза. Мы поговорим об этом позже, когда ты подумаешь над своим поведением и поймешь, как сильно обидел Роксану. Может быть, тогда ты станешь думать по-другому.

Юрий понес корзину с Кун к выходу и взглянул на Роксану.

— Я не изменю своего мнения. Ничего из того, что ты мне скажешь, не заставит меня перемениться. Ты никогда не станешь для меня матерью.

Он вышел из шатра и опустил за собой занавеску.

— Пойди за ним, Вал, — сказал Кайан. — Проследи, чтобы он не наделал глупостей.