Мой нежный убийца - [39]

Разумеется, прежде всего он, на всякий случай, проверил содержимое карманов, но ничего не нашел, кроме обгоревшей карты — дамы пик. Повертев ее в руках, Ика сунул карту обратно в карман.

Он с детства любил карты и относился к ним с почти мистическим уважением. Так дама пик, о которой мечтала Инга, осталась на своем месте.

Лимон лежал с открытыми глазами. Силы медленно возвращались к нему. Большая потеря крови и воспалительный процесс, начавшийся было в плече, ослабили его организм. Стараниями Инги он преодолел кризис. Левая рука посинела и не двигалась. До сих пор он не мог понять, как умудрился раненой рукой поймать гранату, спасшую ему жизнь.

Обе девушки — и Ольга, и Инга, сменявшие возле него друг дружку, плохо выглядели, и он старался с ними не заговаривать. А собственные мысли крутились вокруг Ходжи. Самое важное заключалось в том, что Лимон не ощущал в себе достаточно злости, чтобы обрушиться на Ходжу. Но, с другой стороны, оставить их конфликт без последствий значило расписаться в собственном бессилии. Об этом быстро станет известно в Москве, а значит, и везде. Он лишится ореола, который во многом служил ему защитой против многочисленных шакалов, готовых в любой подходящий момент напасть на него целой стаей и разорвать на клочья. Сказать самому себе: «Кранты, я завязываю» — просто. А как это сделать? Попробуй он купить ферму в Новой Зеландии, сменить фамилию, отпустить бороду — и там его найдут. В его профессии от дел уходят только в могилу. В этом и заключается ее печальный финал. Даже когда у тебя достаточно денег, нужно тянуть эту кровавую лямку.

Кроме того, Лимона нервировала ситуация, из которой он уже не видел выхода. Это касалось отношения к обеим любовницам. Он вообще не был избалован женским вниманием. А годы, прожитые с Ингой, отдалили его от нормальных отношений между мужчиной и женщиной. Инга стала для него судьбой, знамением, роком. Она вдохновляла на дела, она же их и выстраивала. Она прикрывала ему спину, отводила в сторону любые напасти, а взамен требовала подчинения своей воле. Была ли между ними любовь? Раньше Лимон об этом не задумывался. В их отношениях присутствовало что-то животное, необузданное. Было много страсти, но мало ласки. Впрочем, ласкать Лимон не умел. Разве что мысленно. Ольга появилась на его пути настолько неожиданно, что он и не успел разобраться, на кой черт она ему нужна. Но именно к ней в душе созревала нежность. Видать, судьба сама подстраивала события так, чтобы Лимон вынужден был постоянно спасать Ольгу. А что может быть для мужчины дороже спасенной им женщины? Здесь уже возникала какая-то отеческая забота, добровольное принятие на себя участия в ее судьбе. Но ведь и это все нельзя назвать любовью. В таком случае Ольга является оборотной стороной Инги. Однажды, вероятно сразу после ранения, Лимону приснился сон, в котором постоянно путались лица обеих дам. Это возбуждало и отвращало одновременно. Он мучился от неопределенности. Он путался в желаниях и чувствовал, что они над ним издеваются. Когда Лимон открыл глаза, то увидел спящую рядом в кресле Ольгу и обрадовался ей.

Эмоционально он чувствовал себя с ней намного раскованнее и спокойнее, чем с Ингой. Начинать новую жизнь приличного, преуспевающего бизнесмена, конечно, следовало бы с ней. А возможно ли продолжать прошлую жизнь вдвоем? Лимон понимал, что нельзя. Значит, возвращаться к Инге? Становиться орудием ее колдовского инстинкта? Продолжать разрушать уже без какой-либо надежды на освобождение? Неужели и он, самый свободный человек на земле, обречен жить в неволе однажды избранного им пути? Но что тогда впереди? Ведь если Инга — это конец, то Ольга всего лишь начало того же конца…

Лимон твердо решил сделать Ольге новый паспорт, снабдить деньгами и отправить в Америку.

Пусть хоть одна душа в мире останется ему навсегда благодарна. Как только решение было принято, его здоровье быстро пошло на поправку, и к вечеру того дня, когда раздался звонок Солона, Лимон впервые встал с постели и поднялся на красноватую от заходящего солнца ретере.

В шезлонге сидела Инга и читала старинную книгу. Внизу, на песчаном пляже, Ольга делала какие-то спортивные упражнения, а неподалеку от нее Ика, забравшись с ногами на лавочку, курил и крутил головой по сторонам.

— Не опасно? — Лимон кивнул в сторону княгини.

— Дом и берег охраняются, — не отрываясь от книги, объяснила Инга.

— Кем?

— Нашими друзьями. Они — в курсе событий и ждут от тебя согласия.

Лимон сел в качающийся шезлонг, скривился от боли в руке.

— Очень уж смахивает на провокацию с их стороны.

— Не думаю. У них есть осведомители, отсюда и информация. Сама судьба столкнула меня с Ходжой…

— Судьба?! — вдруг вскрикнул Лимон. — Или твои пасьянсы? Я ведь совсем забыл, что имею дело с ведьмой. Ты поколдовала над картами. И — готово! Никакая полиция, никакой Интерпол не придумает лучшей операции, чем расклады твоих пасьянсов. Ну, теперь ты довольна? Я по уши увяз в новом дерьме. Мною готовы таранить албанские укрепления, моя жизнь — снова в твоих руках, и ты можешь спокойно обзаводиться роскошной мебелью для своей виллы!