Мой нежный рыцарь - [16]

Ему известно только одно средство от всех душевных расстройств — работа. Он будет работать с утра до ночи и с ночи до утра, его мозг будет занят, и мысли об ускользающей и прекрасной фее постепенно оставят его.

Вещи Кристины были перевезены к Мириам, то, что можно было оставить в квартире, было упаковано и помещено в шкафы, которые накрыли полиэтиленом вместе со всей оставшейся мебелью. Сегодня начинался новый отрезок жизни Кристины в добровольном изгнании, что она и хотела отпраздновать вместе с Мириам, купив к ужину бутылку вина и миндальные пирожные. Обычно она покупала пирожные, круассаны и кексы в кондитерской рядом с домом — а где ей покупать теперь? Возле дома Мириам тоже есть кондитерская, но там не пекут таких вкусных миндальных пирожных… Но что-нибудь вкусненькое там, конечно, найдется. Потом она вспомнила, что ей нужно сделать еще кое-какие покупки, и решила завернуть в супермаркет.

Кристина, положив в корзину коробку с пирожными, вспомнила, что она еще хотела купить сливок для кофе. Так, кажется, где-то она их видела. Придется возвращаться назад. А еще ей нужны шампунь и салфетки…

Она обернулась и увидела девушку в таком же синем плаще, как у нее. Покрой немного отличался, но цвет был точно таким же. Девушка тоже заметила Кристину и с улыбкой ее разглядывала.

— Красивый плащ, — произнесла Кристина.

— Мне тоже нравится, — девушка улыбнулась еще шире.

— Надеюсь, мы больше не встретимся, — продолжила беседу Кристина.

— Ни за что!

Девушка изобразила притворный ужас, помахала Кристине рукой и направилась в сторону касс.

Кристина вспомнила о сливках и пошла в молочный отдел. Пройдя несколько метров, она обернулась и увидела молодого человека в серой куртке, который несся по проходу, лавируя между покупателями и их тележками. Его лицо было сосредоточенным и встревоженным. И куда он так торопится, машинально подумала она. Как будто для него быстрее успеть к кассам — вопрос жизни и смерти. Кристина отвернулась и пошла своей дорогой.

Мириам вздохнула и поставила бокал с вином на маленький столик. Они с Кристиной сидели в гостиной перед телевизором и болтали обо всем на свете. В прихожей стояли упакованные чемоданы Мириам, которая завтра рано утром снова уезжала. Все детали ремонта были оговорены с дизайнерами и подрядчиками, Кристине оставалось только ждать.

— Кристина, ну в кого ты у нас такая романтичная и возвышенная? — произнесла Мириам. — Тебе бы жить веке в девятнадцатом, когда мужчины были галантными и смелыми, а женщины — хрупкими и трепетными…

Эта фраза была ответом на какое-то замечание Кристины по поводу фильма, который шел по телевизору. Кристина даже не помнила точно, что она сказала. Кажется, возмутилась тем, что главный герой ведет себя слишком самоуверенно и слишком груб с женщинами.

— Не преувеличивай, — сказала Кристина. — Не такая уж я трепетная.

— Именно такая, — уверенно сказала Мириам. — Наверное, ты в детстве читала слишком много романов.

— А кто же мне их давал? — рассмеялась Кристина.

— Если бы я знала, что ты отнесешься к этому так… серьезно.

— Мириам, я толком не помню ни одного из этих романов. Это же было сто лет назад!

— Ты, может, и не помнишь, зато твое подсознание все помнит. Поэтому тебе не нравятся обычные мужчины. Тебе подавай какого-нибудь принца!

— Может, и принца, — задумчиво проговорила Кристина. — Только не какого-нибудь. В этом все и дело. Мне нужен не какой-нибудь принц, а именно мой.

— На белом коне? — спросила Мириам со скрытой усмешкой.

— Можно и на верблюде, — парировала Кристина. — Я его все равно сразу узнаю.

— И после этого она говорит, что не помнит ни одного романа!

— Да нет, кое-что я помню. Помню, мне очень нравился «Айвенго». Только это, наверное, было уже позже.

— На самом деле все эти рыцари, я имею в виду реальных, исторических рыцарей, были грубыми, неотесанными мужланами. Пока прекрасная дама ждала их в своем неприступном замке, они развлекались, играли в обычные мужские игры: охота, война, шумные застолья… Боюсь даже представить, что на самом деле творилось на этих их буйных пирушках.

— Да, у тебя богатое воображение, — рассмеялась Кристина.

— Это не воображение, это правда. Так все и было.

— Ну не будешь же ты обвинять меня в том, что я влюблена в книжного Айвенго?

— Не знаю, не знаю… Если вспомнить всех хороших парней, которым ты дала от ворот поворот, можно именно так и подумать.

— Надеюсь, ты не имеешь в виду Жана?

— При чем тут Жан? Я говорю о других твоих ухажерах. Или о тех, кто пытались таковыми стать.

— Может, ты вспомнила этого сыночка папиного друга детства — как там его звали? Джеф, по-моему. Или Люка Робертсона? Или… всех остальных?

Кристина посмотрела на Мириам, та скривила губы, и они обе рассмеялись.

— Ну, что касается Джефа, — сказала Мириам, — я никогда не забуду его крокодиловые сапоги и вонючие сигары.

— А еще он называл меня деткой, — вспомнила Кристина. — И постоянно хлопал по плечу своей огромной лапой.

— Да, с этим все понятно, хотя он по-своему забавный. Но чем тебе не угодил Люк Робертсон? Мне показалось, он очень хороший мальчик.

— Тебе правильно показалось. Очень хороший мальчик, любимый сынок своей обожаемой мамочки. Он мне все время рассказывал, какая она у него замечательная, и звонил ей каждые полчаса, чтобы сказать, что у него все в порядке. Я была там третьей лишней.