Мой муж – Федор Достоевский. Жизнь в тени гения - [117]

От меня лично книжная торговля не отнимала много времени: приходилось лишь вести книги, записывать требования и писать счета. Мальчика же мне рекомендовали уже служившего в книжном магазине, и Петр, несмотря на свои пятнадцать лет, отлично справлялся с покупкою книг и их отправкою[202].

Федор Михайлович очень интересовался ходом нашего предприятия, и в конце каждого месяца я составляла для него рапортичку доходов и расходов по этому делу. Обыкновенно прибыль колебалась от 80–90 рублей в начале и конце года (при подписке на журналы и газеты) и от 40–50 рублей в летние месяцы. В общем, первый год торговли дал за всеми расходами чистой прибыли 811 рублей, и такой результат мы с Федором Михайловичем сочли хорошим предзнаменованием для будущего.

Разумеется, дело могло принять сразу более широкие размеры: были требования от учебных заведений и земских складов выслать им книги в кредит, но так как на приобретение книг требовались значительные суммы, то, несмотря на предстоявшую выгоду, нам приходилось от таких покупателей отказываться.

Книжная торговля для иногородних – дело очень прибыльное, разумеется, при умелом и аккуратном ведении его, и на моих глазах подобные небольшие книжные торговли за три десятка лет обратились в солидные книгопродавческие фирмы (Братья Башмаковы, Панафидин, Клюкин), и я вполне убеждена, что если бы я продолжала свою книгопродавческую деятельность, то имела бы теперь магазин не хуже «Нового времени». Не продолжала же я книжные дела потому, что предприняла издание полного собрания сочинений моего мужа, которое потребовало от меня всех моих сил и всего моего времени.

Когда после кончины Федора Михайловича я объявила о намерении закрыть книжную торговлю, то многие лица стали просить меня передать им мое предприятие; некоторые даже желали купить фирму и предлагали за нее около полутора тысяч рублей. Но я не согласилась: вести книжную торговлю, соединенную с именем Ф. М. Достоевского, могла лишь я сама, так как сознавала себя ответственной за достоинство фирмы. Неизвестно, как бы посмотрел на этот вопрос купивший фирму или получивший ее в дар, и не подверглось ли бы дорогое для меня имя Федора Михайловича порицанию или глумлению в случае неумелого или недобросовестного ведения дел этой фирмою.

Таким образом, в начале марта 1881 года книжная торговля Ф. М. Достоевского прекратила свое существование.

Впрочем, я вспоминаю это мое недолговременное предприятие с хорошими чувствами, главным образом за те добрые отношения, которые установились между покупателями и книжной торговлей. Некоторые лица наивно полагали, что Ф. М. Достоевский действительно сам занимается продажей книг, и писали, обращаясь к нему лично. Другие, адресуясь в книжную торговлю, просили передать Федору Михайловичу свой восторг, испытанный при чтении романа «Братья Карамазовы» или другого его произведения. Иные просили при посылке счета сообщить на нем о здоровье «великого писателя» и выражали ему лучшие пожелания. Некоторыми подобными наивными и восторженными письмами Федор Михайлович был тронут до глубины души и просил меня написать корреспондентам от его имени поклоны и приветствия. Федор Михайлович, так часто встречавший недоброжелательство от своих литературных и иных друзей и критиков, очень ценил простодушные, а иногда наивные выражения восторга перед его талантом, уважения и преданности от совершенно ему незнакомых, но сочувствовавших его художественной деятельности людей.

II. Начало 1880 года. Литературные вечера. Посещение знакомых

Вообще говоря, 1880 год начался для нас при благоприятных условиях: здоровье Федора Михайловича после поездки в Эмс в прошлом году (в 1879 г.), по-видимому, очень окрепло, и приступы эпилепсии стали значительно реже. Дети наши были совершенно здоровы. «Братья Карамазовы» имели несомненный успех, и некоторыми главами романа Федор Михайлович, всегда столь строгий к себе, был очень доволен. Задуманное нами предприятие (книжная торговля) осуществилось, наши издания хорошо продавались, и вообще все дела шли недурно. Все эти обстоятельства, вместе взятые, благоприятно влияли на Федора Михайловича, и настроение его духа было веселое и приподнятое.

В начале года Федор Михайлович был очень заинтересован предстоявшим диспутом Влад. Серг. Соловьева на доктора философии и непременно захотел присутствовать на этом торжестве. Я тоже поехала с мужем, главным образом чтобы его уберечь от возможной в толпе простуды. Диспут был блестящий, и Соловьев с успехом отразил нападки серьезных своих оппонентов. Федор Михайлович остался ждать, пока публика не разошлась, чтобы иметь возможность пожать руку виновнику торжества. Вл. Соловьев был, видимо, доволен тем, что Федор Михайлович, несмотря на свою слабость, захотел быть в университете в числе его друзей в такой знаменательный день его жизни[203].

В 1880 году, несмотря на то что Федор Михайлович усиленно работал над «Братьями Карамазовыми», ему пришлось много раз участвовать в литературных чтениях в пользу различных обществ. Мастерское чтение Федора Михайловича всегда привлекало публику, и, если он был здоров, он никогда не отказывался от участия, как бы ни был в то время занят.