Мой-мой - [35]

– Ой, какая шапка! – говорит она улыбаясь. – Откуда такая?

– Из Сибири! – отвечаю я.

– А можно померить? – лицо у нее добродушное и круглое, в глазах бегают игривые огоньки, и видно, что ей действительно хочется поскорее померить шапку. Она даже с ноги на ногу от нетерпения переминается.

– Можно, – соглашаюсь я, снимаю шапку и протягиваю ей.

– А можно к зеркалу? – она кивает головой в сторону туалета.

– Можно, можно.

Она скрывается в туалете и нам слышно, как она там хохочет.

– Ой, какая смешная шапка! – говорит она, с некоторым сожалением отдавая мне шапку назад.

Тут я обращаю внимание на ее акцент и спрашиваю:

– Ты откуда?

– Я из Финляндии.

– Ты хорошо говоришь по-русски. А я живу на улице Чайковского как раз напротив финского консульства.

– А я там работаю!

– Неужели?

– Да, хочешь, я тебе мой телефон запишу?

– Давай!

Официантка тут же услужливо сует ей бумагу и ручку.

– Вот телефон консульства. Меня зовут Пия Линдгрен.

– Запиши, а то я так не запомню.

– Позвонишь в консульство и попросишь меня. Меня позовут. А ты что, живешь в доме, где химчистка?

– Нет, я живу в доме с круглыми балкончиками. Я позвоню тебе по телефону, а потом выйду на балкон, чтобы ты увидела, где я живу.

– Только не забудь надеть шапку, чтобы я могла тебя узнать!

– Хорошо. Это я обещаю!

– А может, вы хотите посидеть сейчас с нами? Со мной здесь еще одна женщина из консульства.

Пока мы общаемся, один из мужчин выходит из-за стола и двигается в нашу сторону. Он именно двигается, а не идет, не побоюсь этого слова, потому что он весьма пьян и заметно покачивается. Другой мужчина к тому времени уже спит, положив на стол голову. Женщина-финка средних лет или даже ближе к пятидесяти с коротко стриженными светлыми волосами приветливо улыбается нам издали.

– Я вас сейчас всех урою! – грозно шипит на нас приблизившийся человек.

Я смотрю на него с изумлением. Судя по его виду, подобных слов он не должен был бы себе позволять даже в самом нетрезвом виде. Он не выглядит ни крутым, ни бандитом, ни новым русским, а вообще непонятно кем. Какая-то омерзительная жалкая личность маленького росточка, лет тридцати пяти, облаченная в светлый совдеповский костюмчик.

– Да пошел ты отсюда, козел! – раздраженно говорю ему я и даже слегка на него нарочито замахиваюсь, однако не для того чтобы бить, а чтобы просто его припугнуть.

– А тебя я урою в первую очередь, – настырно и настойчиво гнусавит Светлый Совдеповский Костюмчик, покачиваясь на нетвердых ногах и тыча мне в грудь своим указательным пальцем.

– Спасибо за приглашение, но лучше мы не будем мешать вам, приятно проводить время с вашими симпатичными друзьями, – вежливо говорю я нашей новой знакомой.

– Это не наши друзья, это просто так, мы познакомились с ними сегодня вечером. Ой, они такие пьяные!

– Все равно, мы пойдем. Я лучше позвоню тебе завтра.

Сквозь ветер и снег мы добираемся до "Спартака" и остаемся там. Там нет концерта, но зато больше людей. Какая-то молодежь играет в бильярд. Кто-то с кем-то ссорится.

– А она, в общем-то, ничего! – замечает Гадаски как только мы входим в здание "Спартака", на улице из-за мороза ему холодно было говорить. – Лет около тридцати, а то и меньше. Но наверняка уже какой-нибудь там вице-консул! Ты ей обязательно позвони – будет приглашать тебя на приемы в консульство или на рыбалку в Финляндию! Финны – наши соседи, с ними надо дружить!

Подумав, я не нахожу ни каких аргументов, чтобы ему возразить, и утвердительно киваю головой.

Глава 13. "МАНЕЖ". ВИЗИТ К ГОРБУНУ. СОБАЧЬЯ ШАПКА.

– Он ждет тебя в час. Не забудь взять с собой картины. Я буду встречать тебя на проходной, – говорит Нана.

– Отлично, – говорю я и кладу трубку.

– Я тоже пойду с тобой, – говорит Гадаски.

– Странно, но Нана про тебя мне почему-то ничего не сказала. Мне показалось, что все выглядело так, будто они хотят, чтобы я пришел без тебя. В прошлый раз Горбун сказал мне, что история с "Манежем" еще не всеми забыта. Значит, ты все еще "persona non grata", а следовательно, мне лучше пойти одному.

– Глупости! – возмущается Гадаски. – Ведь мы вместе работаем над проектом, и у меня просто не будет другого шанса, чтобы с ними встретиться! Не забывай, что я улетаю уже в воскресенье!

– Ладно, мы идем вместе.

Прошлым летом Гадаски себя несколько дискредитировал. Он не поделил деньги с куратором ЦВЗ "Манеж" Василисой Кучкиной. Теперь Кучкина ему мстит и старается всячески нагадить. Сумма была довольно крупная, поэтому, с одной стороны, Кучкину можно понять, с другой же стороны это она сама была во всем виновата. Ведь это она устроила над Гадаски самосуд прямо в "Манеже", в результате которого чуть было не линчевали совершенно ни в чем не повинного меня!!!

А все началось с того, что Василиса Кучкина решила устроить в "Манеже" международный Фестиваль Перформансов и Экспериментальных Искусств. Но такой фестиваль не мог бы быть международным без иностранных участников. Международными же контактами сама Кучкина не располагала. Поэтому она обратилась к Гадаски, который такими контактами располагал.

Условия же участия в фестивале для иностранных участников были прямо таки зверскими и весьма негуманными. Лучше даже сказать, что они были просто неслыханными. "Манеж" художникам не предоставлял ровным счетом ничего, ни проживания, ни проезда, ни технической поддержки, ни даже официальных приглашений для получения виз в Российском посольстве.